Человек исследует море

Многие археологические находки, бесспорно, указывают на то, что еще задолго до наступления Новой эры люди, живущие в различных местностях, общались между собой. Достоверно известно, что прежде всего это были жители прибрежных районов, которые ощупью продвигались по морям на значительные расстояния. Их первые плавания были, вероятно, продолжением плаваний по рекам и осуществлялись вблизи берегов, так как они не знали никаких средств для определения своего местонахождения в море.

Проникновение в отдаленные районы на заре мореплавания вызывалось интересами торговли. Вместе с меновыми товарами передавались также первые сведения о дальних странах. Если сначала посещение этих стран было связано с поисками кремней или обсидиана, то позднее оно диктовалось торговлей, стимулирующей развитие морских путей. Такие пути становились все более необходимыми в связи с поисками металла, приобретающего в бронзовый и в приближающийся железный век все большее и большее значение.

Морская торговля быстро развивалась на Ближнем Востоке. Здесь уже давно образовались государства, производительные силы в которых достигли уровня, позволяющего вести широкий обмен товарами. Благоприятные природные условия также способствовали развитию здесь мореплавания. Вероятно, первыми длительные плавания но морю совершали зумеры, а вслед за ними египтяне и жители острова Крит.

Уже в 2500 г. до н. э. в Красном море египтяне достигли легендарной страны Пунт, расположенной к югу от удаленного более чем на 2000 км побережья Сомали. Жители Крита, предприняв в 1800 г. до н. э. путешествие с торговыми целями, дошли до богатой рудами Южной Испании. Несколько позднее, в последней трети второго тысячелетия до нашей эры, по их следам двинулись финикийцы, которые считались выдающимися мореплавателями древних времен. По всей вероятности, уже в 1200 г. до н. э. финикийские моряки плавали по Атлантическому океану к западу от Гибралтарского пролива и достигли месторождений серебра и олова вблизи современного Кадиса. В 600 г. до н. э. одна финикийская морская экспедиция по заданию египетского фараона Нахо обошла вокруг всей Африки. Только спустя примерно 2100 лет португальским морякам удалось повторить подобное плавание.

Экспедиции, выходящие из Средиземного моря, отправлялись также и на север. Наиболее известное путешествие, имевшее целью, вероятно, поиски олова, пользующегося в то время большим спросом, было предпринято в 310 г. до н. э. греком Питеасом из Массилии, сегодняшнего Марселя. По его расчетам, он дошел примерно до Шотландских островов. Отсюда он, по-видимому, проник в легендарную страну Фуле, которая, как предполагают теперь, находилась в Исландии или Средней Норвегии. Питеас был первым греком, описавшим приливы и отливы и установившим их связь с фазой луны.

Вообще греки были первыми, кто стал собирать данные о чужеземных странах и морях и составлять их описания и карты. Эти сведения, представляющие несомненный интерес для мореплавания, систематизировались в своеобразных летописях, которые могут рассматриваться как прообразы современных морских справочников и карт. В них содержались сведения об очертаниях берегов и прежде всего описание примечательных береговых пунктов и гаваней, а также данные о расстояниях между ними. В отдельных случаях имеются даже ссылки на морские течения. Напротив, промеры глубин в древние времена производились только изредка, хотя ручной лот уже тогда должен был быть известен мореплавателям.

В 150 г. н. э. Птолемей из Александрии высказал распространенные в то время понятия о Земле. Кроме Средиземного моря, ему были известны восточная Атлантика до Канарских островов и Северное море, а также Индийский океан, который он считал внутренним морем, закрытым с юга землей «terra anstralis». Позднее картина мира Птолемея через арабов дошла до Европы, сохраняясь почти неизменной до XV столетия. Перед закатом античного мира Птолемей имел представление только примерно о 4% водной поверхности нашей планеты. В последующие столетия знания о море в Европе выросли очень незначительно.

Мореплавание в это время находилось на подъеме не только в Средиземном море, но и в других областях Земли. Так, в Индийском океане или в Восточной Азии существовали хорошо развитые морские связи, которые не ограничивались каботажным плаванием. Происходил здесь и обмен товарами по морю. При этом, например, во время плавания из Красного моря в Индию использовали регулярно работающий здесь юго-западный муссон. В первом столетии нашей эры китайские джонки дошли до Японии, Суматры и Индии.

В северной Атлантике ирландские монахи между 750 и 790 гг. дошли до Фарерских островов и Исландии. Примерно 100 годами позднее в этих районах начались дальние плавания норманнов. Около 850 г. Вульфштан из Дании совершил плавание по Балтийскому морю и дошел до устья Вислы. Примерно в то же время торговец пушниной Отар обогнул мыс Нордкап и доказал, что Скандинавия является полуостровом. Однако оба мореплавателя во время своих путешествии не прокладывали новых маршрутов, а, вероятно, пользовались принятыми морскими путями.

Финикийское торговое судно (около 1000 г. до н. э.)

После того как норманны в 867 г. поселились в Исландии, в 986 г. Эрик Рыжий высадился в юго-западной Гренландии. Долгое время существовала более или менее постоянная морская связь с их европейской родиной, которая полностью оборвалась только в 1400 г. Плавания по негостеприимной северной Атлантике были в то время значительным морским достижением, так как все еще не было известно, как определять свое место в открытом море. В 1000 г. Лейф Эриксон первым дошел до Северной Америки и высадился, по всей вероятности, в районе Бостона. Несколько позднее другая группа норманнов достигла побережья Лабрадора и залива Гудзон.

Дальнейшие открытия посчастливилось сделать в XII столетии норманнским морякам и русским рыбакам. В 1194 г. норманны, по-видимому, высадились на Шпицбергене. Все больший интерес к северным водам., вероятно, был вызван изобилием там пушных зверей и китов.

Примерно в то же время, когда норманны плавали в северной Атлантике, оживленный обмен судами осуществлялся между островами Тихого океана, о котором долгое время ничего не было известно. При этом полинезийские мореплаватели превосходно использовали природные условия - ветер и течения. К 900 г. освоенная ими территория простиралась между Суматрой на западе и островом Пасхи на востоке и от Гавайских островов на севере до Новой Зеландии на юге. Предания гласят, что около 650 г. полинезийские мореплаватели на юге повстречались с кромкой льдов.

До 1400 г. люди были знакомы только с 7% морской поверхности, т. е. знали немногим больше, чем к моменту наступления новой эры. Коренной перелом в познании Земли произошел в конце XV - начале XVI столетия - в век великих открытий.

Во второй половине XV столетия торговля на Ближнем и Среднем Востоке, ведущаяся но сухопутным путям, проложенным до Индии и Китая, переживала кризис. Из-за многочисленных перекупщиков товары, пользующиеся большим спросом, в первую очередь тонкие ткани, пряности, сахар, парфюмерия, значительно вздорожали. Сухопутные связи затрудняло и вмешательство турок. Кроме того, резко возросла потребность в открытии новых источников золота и серебра, так как ввозимые предметы роскоши оплачивались именно этими благородными металлами.

Европейский горный промысел не мог возмещать их утечку, что повлекло за собой дальнейшее повышение цен. Сильно выросшее производство товаров в Европе также требовало в качестве средств обмена большого количества благородных металлов. Поэтому неизбежной экономической необходимостью стало открытие новых месторождений золота и серебра в еще неизвестных странах. А чтобы завладеть сокровищами Ближнего и Среднего Востока, потребовалось установление морских связей.

Тем временем в Европе уже была известна компасная стрелка и ее «притягательная сила», что позволило мореплаванию расстаться с обязательной привязкой к берегам. В 1500 г. в навигации стали использоваться угломерные инструменты, сначала астролябия, а позднее так называемый якобинский жезл. Они давали возможность более или менее точно определять широту в море, но проблема определения долготы еще продолжительное время оставалась неразрешимой. В итальянских библиотеках были обнаружены первые морские карты и портулановские лоции, составленные примерно в 1300 г. Эти карты и лоции, помимо описания побережий, содержали также некоторые сведения о рекомендуемых морских путях. Крупные успехи были достигнуты и в кораблестроении, благодаря которым появилась возможность строить большие по размерам и более быстроходные суда.

В это время начали побеждать представления о шарообразной форме Земли. Это, в свою очередь, позволило делать предположения о возможности проложить морской путь в Индию, держа курс на запад. Разумеется, действительные расстояния при этом сильно недооценивались. Первое кругосветное плавание Магеллана с 1519 по 1522 г. показало фактическую величину окружности земного шара.

Стремление к овладению богатствами азиатского мира повлекло за собой многочисленные экспедиции и на севере. Их целью было открытие северо-западного и северо-восточного проходов в Тихий океан. Оказалось, что известные к тому времени материковые области простирались на север дальше, чем предполагалось ранее. Этими плаваниями невольно началось исследование Арктики.

Морские путешествия в век великих открытий и в последующие столетия позволили получить новые знания о размерах океанических пространств, а также составить более правильные представления о картине мира. К концу XVIII столетия значительная часть Мирового океана была известна, по крайней мере, ее горизонтальные масштабы. Но еще долгое время загадкой оставалось все, что скрывалось под морской поверхностью. Измерения глубин в открытом море почти не производились. Только Магеллан дважды пытался произвести лотом промеры глубины в Тихом океане, хотя и не достиг при этом дна.

Колумб во время своего путешествия в 1492 г. уже обратил внимание на направленное на запад течение в тропических водах, а в 1513 г. Понсе де Леон впервые обнаружил высокие скорости течения Гольфстрим. Некоторые руководства для плавания на парусных судах в это время уже содержали сведения о ветровых условиях в определенных морских районах.

От первых наблюдений до младенческих шагов научной океанография предстоял еще долгий путь. Только в 1650 г. немецкий географ Барнхардус Варениус в своей «Всеобщей географии» посвятил несколько глав вопросам океанографии и особо остановился на процессах перемещения водных масс. Также и Исаак Фоссиус, в вышедшем из печати в 1663 г. своем труде, уделил внимание морским течениям и различал уже два круговорота в Атлантическом океане. Наконец, Афанасиус Кирхерус в 1678 г. в Амстердаме опубликовал первые карты морских течений в Атлантике. Немного позднее - в 1688 г. - английский астроном Хэлли издал первую карту ветровых условий над Атлантическим океаном.

По имеющимся в настоящее время данным, исследования содержания соли в морской воде и местных различий в распределении солености были начаты Робертом Бойлем в 1673 г.

В конце XVII столетия Ньютон и другие ученые с различных точек зрения обсуждали проблему приливообразующих сил.

Во второй половине XVIII столетия исследование неизвестных морских районов получило новый импульс. Путешествия прежде всего были нацелены на исследования южных вод. Здесь было много неясного в вопросе о границах между сушей и морем. Все еще предполагали, что в Южном полушарии расположен большой континент. Джемс Кук во время трех продолжительных плаваний в Тихом океане в 1768 и 1769 гг. открыл много новых неизвестных ранее стран. Он был первым мореплавателем, который пересек параллель 60° ю. ш. и окончательно разрушил представление об обитаемой южной стране.

Аналогичная оживленная исследовательская деятельность отмечалась и в водах Крайнего Севера. Одной из крупнейших экспедиций, работавших там, была «Великая Северная Экспедиция», проходившая с 1733 по 1743 г. под руководством Витуса Беринга.

В русских исследованиях в арктических водах большую роль играл Михаил Ломоносов (1711-1765). Он обстоятельно занимался океанографическими работами в этих районах и видел перспективу своих исследований в создании Северного морского пути из Атлантического океана в Тихий. Однако покорить этот северо-восточный проход удалось только в 1878 и 1879 гг. шведскому полярному исследователю А. К. Норденшельду на «Веге». В настоящее время, благодаря современным ледоколам и точным знаниям метеорологических и океанологических условий, Северный морской путь систематически используется в летние месяцы.

Многочисленные экспедиции пытались найти морской путь из Атлантического океана в Тихий также и у северных берегов Америки. Значительные усилия для открытия северо-западного прохода были приложены прежде всего англичанами. После провозглашения независимости США особый интерес возник к поискам более короткой связи с Австралийским континентом. Однако только в 1903 - 1905 гг. Амундсену на «Гойе» удалось проплыть между канадскими островами к Тихому океану. Несмотря на трудные условия для мореплавания, северо-западный проход, возможно, приобретет значение для транспортировки нефти из вновь открытых нефтяных месторождений в Северной Аляске.

Экспедиции XVIII столетия, наконец, позволили точно определять местонахождение судов, так как к этому имелись необходимые технические и математические предпосылки. Если до того времени при определении широты на море ошибки в 4-5^° были обычными, то с помощью изобретенного в 1731 г. англичанином Джоном Хэдли зеркального секстана стали точно измерять углы в море. В 1764 г. в результате разработки Джоном Хэррисоном соответствующего корабельного хронометра появилась возможность также и определять географическую долготу в море.

Однако к концу XVIII столетия накопленные научные знания по-прежнему ограничивались только поверхностью моря. Глубинные слои Мирового океана оставались неисследованными. Долгое время человек имел лишь смутное представление о толще моря. Многочисленные промеры глубины лотом производились только местами, в мелких прибрежных водах. В 1773 г. в северной Атлантике англичанину Фиппсу удался первый промер лотом на глубине свыше 1200 м. С середины XIX столетия, после того как были разработаны надлежащие лоты, можно говорить о глубинных промерах в прямом смысле этого слова. С помощью этих лотов с больших глубин могли также поднимать на поверхность пробы морского грунта. При ранее применявшихся лотах было очень трудно зафиксировать касание дна, так что иногда измерялась глубина в 15 тыс. м при фактической глубине лишь около 5 000 м. В 1840 г. в южной Атлантике Джемсу Кларку Россу удалось провести первые глубоководные промеры лотом, которые дали глубину в 4480 м. В 1968 г. была произведена проверка этих данных с помощью современной измерительной аппаратуры, и оказалось, что данные Росса были завышены на 450 м.

С изобретением термометра начались измерения температуры воды в море. В 1707 г. в Средиземном море граф Марсилли выполнил измерения температуры до глубины 195 м, а в 1749 г. эти измерения проводились уже до глубины 1630 м. Разумеется, только с разработкой глубоководного опрокидывающегося термометра в конце XIX столетия стали возможны достаточно точные измерения температуры на различных глубинах. Марсилли отбирал также пробы грунта и живых организмов, обитающих на морском дне. Для этого он сконструировал драгу, имеющую важное значение для морской биологии и геологии. Таким образом был создан первый прибор, специально предназначенный для океанографических исследований.

Глубинный лот Брука (1854 г.), сделавший возможным более точное определение глубины. При касании морского дна из держателя освобождалось просверленное пушечное ядро, благодаря чему поднимался облегченный лотлинь

Многочисленные экспедиции того времени позволили получить новые крупные результаты, что предопределило развитие более ясных представлений о явлениях в море, хотя о процессах, происходящих в глубоких слоях, по-прежнему было известно очень мало.

В 1786 г. появилась первая карта Гольфстрима, составленная Бенджамином Франклином, которая в поразительном соответствии с современными представлениями уподобляет течение реке в море и содержит даже ряд данных о его скорости. Эта карта основана на наблюдениях американских китобоев. Их опыт Франклин пытался также применить на курсирующих между Англией и Северной Америкой почтовых судах. С предложения Франклина определять течение Гольфстрим по систематическим измерениям температуры воды и начинаются первые шаги в установлении связи между океанографическими научными выводами и практикой мореплавания.

В XIX столетии различные страны направляли экспедиции в море. Вновь возобновились исследования полярных районов. Эти исследования часто сопровождались океанографическими наблюдениями. В это же время предпринимались многочисленные кругосветные плавания, которые наряду с научно-исследовательскими задачами преследовали также военные или торгово-политические цели.

О систематическом развитии океанографии можно, однако, говорить только с середины XIX столетия. Промышленная революция, которая сначала в Англии, а в последующие десятилетия XIX века и в прочих европейских государствах, а также в США, привела к крупномасштабному механизированному производству, способствовала резкой интенсификации торговли и в первую очередь мореплавания. Все более развивающееся мореплавание нуждалось в достоверных сведениях о системах ветров и течений в Мировом океане, о приливах и отливах, ледовых условиях, частоте повторяемости туманов и о многом и многом другом. С помощью метеорологических, гидрографических и океанологических исследований было необходимо заложить основы рациональной и безопасной навигации.

Хотя в некоторых странах в это время уже были созданы гидрографические службы (так, например, в 1720 г. во Франции, в 1784 г. в Дании, в 1795 г. в Англии, в 1827 г. в России и в 1861 г. в тогдашней Пруссии), однако в международных рамках различные наблюдения систематически не обобщались и не обрабатывались. Особенно высокой оценки в связи с этим заслуживает деятельность американского морского офицера М.Ф. Мори, который в 1847 г. на основе судовых журналов составил первые карты ветров и течении и впоследствии дополнил их данными из лоций. Эти работы позволили лучше использовать природные условия для целей мореплавания, которое в то время ежегодно приносило, например, британскому торговому флоту, доход в два миллиона фунтов стерлингов.

В 1853 г. на I Международной географической конференции в Брюсселе 10 государств договорились об унифицированной службе наблюдений в море. В 1857 г. в ней принимали участие уже свыше 200 кораблей. В настоящее время 5000 торговых судов производят метеорологические и частично океанографические наблюдения и измерения, которые необходимы для прогноза погоды и для решения других научных и практических задач.

Второй импульс мореведение получило в 1850 г., когда были созданы технические предпосылки для прокладки телеграфных кабелей через океанические районы. Эта проблема неминуемо требовала исследования «третьего измерения» океана! Необходимость знания глубин на кабельной трассе выдвинула задачу проведения обширных промерных работ. В 1855 г. Мори представил первую карту глубин северной части Атлантического океана, которая содержала 150 измерений лотом на глубинах свыше 1800 м. В течение многих лет после этого также производились многочисленные определения глубин. Тем не менее международная карта глубин океанов, составленная в 1904 г., основывалась только на 18 400 лотовых промеров.

Третьим импульсом для развития науки о море послужил оставшийся совершенно нерешенным вопрос о жизни в глубинах моря. Хотя уже в 1818 г. при лотовых промерах в арктических водах с глубин свыше 1800 и были подняты на поверхность черви и морские звезды, большинство биологов считало, что ниже обильно населенного слоя толщиной в несколько сотен метров в море не может быть пи растительной, ни животной жизни. Однако, когда вскоре после 1860 г. для ремонта был поднят кабель, проложенный на глубинах от 1500 до 3000 м. оказалось, что он густо заселен морскими животными. Старые взгляды были отвергнуты окончательно.

В последней трети XIX столетия все большее число экспедиций, работавших в различных районах, специально занимались океанографическими исследованиями.

Эра обширного «трехмерного» изучения биологических, химических, геологических и физических условий в море началась с кругосветного плавания британского военного корабля «Челленджер» с 1872 по 1876 г., в котором принимали участие шесть ученых. Корабль водоизмещением 2300 т под научным руководством Уивилла Томсона во время своего путешествия прошел 68 500 морских миль, причем было произведено 370 промеров глубин лотом, 255 намерения температуры и 240 сетевых обловов. Экспедиция собрала большой научный материал. Было обнаружено свыше 4700 до того времени неизвестных видов живых организмов.

Пример «Челленджера» послужил стимулом к организации целого ряда океанографических экспедиций в различных государствах. В 1874 - 1876 гг. немецкий корвет «Газель» также совершил кругосветное плавание. В 1889 г. в Атлантике работала организованная Прусской академией наук планктонная экспедиция на судне «Националь», целью которой было изучение ареала распространения и видового состава растительных и животных планктонных организмов. В немецкой экспедиции на реконструированном торговом пароходе «Вальдивиа» водоизмещением 2170 регистровых брутто-тонн, проходившей в 1898 - 1899 гг., решался вопрос о существовании жизни в огромной промежуточной лишенной света толще воды, заключенной между обитаемыми поверхностными слоями моря и морским грунтом с населяющей его донной фауной.

Из других научных экспедиций в эти десятилетия необходимо отметить русские океанографические исследования в Тихом океане под руководством адмирала С. О. Макарова на корвете «Витязь» с 1886 по 1889 г. и на первом, в мире ледоколе «Ермак» у Шпицбергена, а также дрейф Нансена на «Фраме» в Северном Ледовитом океане с 1893 по 1896 г. В 1882 г. в распоряжение рыболовного ведомства Соединенных Штатов было предоставлено первое океанографическое исследовательское судно - «Альбатрос».

Начавшиеся в конце прошлого столетия и в дальнейшем все более и более развивающиеся теоретические исследования позволили обобщить уже известные к тому времени факты и сформировать новые представления о динамике происходящих в море процессов. В океанографии наметился постепенный переход от преимущественно географически-описательной науки к науке, основанной на физико-математических методах. Одновременно были разработаны различные океанографические приборы - такие, например, как опрокидывающийся термометр, надежно работающий батометр, измеритель течений, усовершенствованные сети и драги. Эти приборы и до настоящего времени являются основой стандартного оборудования исследовательских судов.

В это время образовались также первые международные океанографические организации. С 1882 по 1883 г. проводился Международный Полярный год, причем исследования по согласованным программам велись на 49 станциях наблюдений. Эти исследования не ограничивались только полярными областями - их результаты служили также для объяснения общепланетарных связей. При этом неоднократно затрагивались океанографические вопросы. Подобные исследования были повторены во втором Международном Полярном году - с 1932 по 1934 г. Наконец, они достигли кульминации в Международном Геофизическом году - 1957 - 1958 гг.

Сильные колебания в доходах от сельдяного промысла у восточного выхода из пролива Скагеррак стали поводом для международных океанографических работ в Северном и Балтийском морях. В Копенгагене был создан Международный совет по исследованию морей (ICES) - первый международный океанографический орган. ICES и сейчас стимулирует различные океанологические и рыболовно-биологические исследования в северной Атлантике и координирует эти работы.

Время обширных съемок в океанах с исследовательских судов сменилось новым периодом развития океанографии, характеризующимся систематическими исследованиями океанологической структуры и гидрологических процессов в тех или иных океанических районах. Так, например, в 1913 г. в восточной части северной Атлантики начались работы норвежцев на судне «Армауер Хансен» водоизмещением всего 57 регистровых брутто-тонн. Их задачей было изучение сезонных изменений различных океанологических факторов.

Долгое время примером систематического исследования всего океана служила немецкая Атлантическая экспедиция 1925 - 1927 гг. на судне «Метеор» водоизмещением 1178 т. Цель ее - изучение процессов циркуляции в южной Атлантике и проведение обширных биологических, химических и метеорологических исследований. Тринадцать раз пересекал «Метеор» Атлантический океан между 18^° с.ш. и 55^° ю. ш. и выполнил наблюдения на 310 станциях (так в океанографии называются отдельные точки измерений). Результаты этих исследований не потеряли своего значения и до настоящего времени, являясь основой при планировании дальнейших работ.

Многочисленные океанографические экспедиции снаряжались также и другими странами, вплоть до второй мировой войны. В этот период были созданы новые исследовательские институты.

Быстрый подъем был характерен для развития океанографии в Советском Союзе. Уже в 1918 г. была снаряжена гидрографическая экспедиция для работ в европейской части Северного Ледовитого океана, за которой в 1920 г. последовал целый ряд научных экспедиций в другие моря. В 1921 г. учрежден Плавучий морской научный институт, заложивший основы советской океанологии (Декрет о создании Плавучего морского института был подписан В. И. Лениным.). В том же году были организованы первые экспедиции. В 1922 - 1923 гг. для этого института зверобойная шхуна водоизмещением 550 т была переоборудована в первое советское исследовательское судно «Персей». «Персей» принимал участие во втором Международном Полярном году и до 1941 г. провел в северных морях 90 экспедиций (В 1941 г. «Персей» был атакован немецко-фашистской авиацией и потоплен в Кольском заливе.).

«Персей». На этом судне начались первые советские морские исследования

Вслед за Морским плавучим институтом создавались и другие океанологические и рыбохозяйственные институты. Главной задачей советских океанологических исследований в то время было освоение Северного морского пути. Впервые в 1937 - 1938 гг. дрейфующая льдина послужила базой для океанографических и метеорологических исследований в Арктике. Вслед за руководимой Папаниным дрейфующей станцией «Северный полюс 1» после войны были организованы многочисленные новые станции. В настоящее время работает станция «Северный полюс 23».

После второй мировой войны при организации крупных глубоководных экспедиций возникли новые аспекты в постановке исследований. Особое значение при этом придавалось изучению морского дна и нижележащих слоев грунта. Так, шведская экспедиция на «Альбатросе» в 1947 - 1948 гг. главное внимание уделяла вопросам морской геологии. Здесь впервые удалось получить в глубоководных областях колонки грунта длиной свыше 20 м, которые позволили заглянуть в геологическое прошлое океанического дна более чем на 10 млн. лет назад. Во время датской экспедиции на «Галатее» в 1950 - 1952 гг. были сделаны выдающиеся открытия при исследовании животного мира морских глубин.

В последующие годы при биологических и геологических исследованиях в глубоководных желобах Тихого океана особенно отличилось реконструированное в Висмаре и введенное в строй в 1949 г. советское научно-исследовательское судно «Витязь».

Обширные исследования показали, что природные условия в Мировом океане очень сложны и во многих его областях отличаются большой пространственно-временной изменчивостью. Случайные выборочные измерения в каком-либо одном районе могут лишь очень приближенно характеризовать естественные условия. Все сильнее возникало требование к синхронным (синоптическим) исследованиям с нескольких судов по единой методике. Далее выяснилось, что при таком обширном и сложном объекте изучения, как Мировой океан, необходимо равноправное международное сотрудничество и весьма желателен обмен данными наблюдений.

Попытки одновременной совместной работы многих исследовательских судов предпринимались и раньше. Так, в 1928 г. проводились одновременные исследования восемью советскими судами по восьми профилям в Финском заливе. Позднее такие исследования были предприняты в Баренцевом море и в дальневосточных водах Советского Союза. В 1938 г. в районе Азорских островов при международном изучении Гольфстрима велись совместные работы немецким и норвежским исследовательскими судами, к которым время от времени подключался также французский корабль погоды.

Однако до работ в больших масштабах по согласованным программам на многих исследовательских кораблях дело дошло только после второй мировой войны. Здесь следует упомянуть, например, совместные работы в 1950 г. шести исследовательских судов США и Канады в районе Гольфстрима между мысом Хаттерас и Ньюфаундлендской банкой. Кульминационного пункта совместные международные исследования достигли во время Международного Геофизического года в 1957 - 1958 гг. и Международного Геофизического сотрудничества. Свыше 70 исследовательских судов (в том числе более 20 из Советского Союза) сотрудничали по заранее согласованным программам. Последующая обширная международная программа исследований, включающая около 40 судов, проводилась с 1958 по 1965 г. (основные работы велись в 1962 - 1964 гг.) в Индийском океане, который до того времени океанология достаточно несправедливо обходила своим вниманием.

По инициативе ГДР, в которой морские исследования начались только после 1945 г., с целью изучения временных изменений различных океанологических факторов, летом 1964 г. в Балтийском море на 12 судах были проведены работы по совместной программе шести балтийских государств.

В 1969 - 1970 гг. во время Международного года Балтийского моря проводились исследования на судах СССР, Финляндии, Польши, Швеции, ГДР и ФРГ.

Наряду с программами научных работ, направленных преимущественно на изучение региональных особенностей океанологических условий, в последние годы были начаты специальные исследования, целью которых является объяснение фундаментальных проблем океанологии. К ним принадлежат, например, совместные исследования метеорологов и океанологов проблемы обмена энергией между океаном и атмосферой. Как пример можно привести, в частности, советский полярный эксперимент (ПОЛЭКС), который проводится с 1970 г. (В настоящее время ПОЛЭКС входит в международную Программу исследования глобальных атмосферных процессов (ПИГАП).).

Во время советского полигонного эксперимента в северной Атлантике в 1970 г. шесть месяцев работали 17 буйковых станций с измерителями течений и другими регистрирующими приборами, причем участвовало несколько исследовательских судов. Цель этого эксперимента прежде всего заключалась в исследовании процессов океанической циркуляции и проверке существующих теоретических представлений.

Для научного планирования и подготовки более обширных международных программ необходимо было создать соответствующие международные организации, которые должны были также заботиться о стандартизации способов измерений и разработке правил обмена полученными данными. В 1957 г. был образован Научный Комитет по океаническим исследованиям (SCOR), в работе которого принимают участие и океанологи ГДР. В 1966 г. в качестве международного органа на государственном уровне в рамках ЮНЕСКО была создана Межпарламентская Океанографическая Комиссия (IOS).

Принятая в 1971 г. Комплексная программа Совета Экономической Взаимопомощи предусматривает совместные работы по проблемам океанографии. Сюда относится изучение химических, физических, биологических и других процессов в важных районах Мирового океана и исследование морей и океанов с целью использования их минеральных ресурсов.

Чтобы устранить недостатки в получении обширной своевременной информации о состоянии Мирового океана, в первую очередь применительно к прогнозу океанологических факторов, в настоящее время осуществляется подготовка всеобъемлющей программы наблюдений за состоянием океана и процессами взаимодействия между океаном и атмосферой. На основе национальных вкладов участвующих государств с помощью Межпарламентской Океанографической Комиссии и Всемирной Метеорологической ассоциации будет создана глобальная система океанических станций (IGOSS), в какой-то мере восполняющая недостаточную сеть наблюдательных станций в океанах. Наряду с уже существующими постоянными станциями (корабли погоды и береговые станции) в первую очередь должны быть созданы станции нестационарные (кроме исследовательских судов в большей степени, чем до сих пор, должны использоваться рыболовные и торговые суда), на которых регулярно, несколько раз в день будут измеряться по единой методике и передаваться по радио девять различных метеорологических и океанологических характеристик.