4. Романтика или жизнь?

Техника и безопасность

Великий полярный исследователь Руал Амундсен в книге "Моя жизнь" писал: "Я вовсе не хочу отрицать жажду приключений. Это весьма естественное стремление к захватывающим переживаниям, заложенное в каждом здоровом и сильном человеке... Для исследователя же приключение составляет лишь мало приятное отвлечение в его серьезных трудах. Он ищет не возбуждения чувств, а знаний в области неведомого... Приключения всегда волнуют и возбуждают исследователя, и вспоминает он о них с удовольствием. Но он никогда не пускается в погоню за ними. Для этого труд исследователя слишком серьезен".

Эти слова целиком применимы и к работе исследователя-водолаза. Не зря профессор В. П. Зенкович, опытнейший подводник, занимающийся динамикой морских побережий, описывая одну из экспедиций, с гордостью отметил, что "обошлось без приключений". Он считает их или признаком неряшливости, или сознательным средством щекотания нервов.

И один из самых простых и надежных способов уменьшения числа "приключений" - это осторожность. Да, обычная осторожность, хотя часто невежде она представляется трусостью. Поэтому, работая под водой, полезно вспомнить чеканный афоризм руководителя лаборатории

Романтика или жизнь?

Управления по изучению окружающей среды во Флориде Гарри Стюарта: "Водолазы делятся на старых и смелых; я предпочитаю принадлежать к первым".

Мы вовсе не хотим подготовить читателя к мысли о том, что рано или поздно с ним (если он погрузился в воду в снаряжении для подводного плавания) что-нибудь должно случиться. Нет. Наша задача - познакомить его с возможными причинами несчастных случаев и таким образом предотвратить часть из них в будущем или сделать менее значительными последствия: если человек попадает в известную, пусть даже теоретически, ситуацию, он уверенней из нее выбирается.

Подводные работы с участием водолазов-исследователей на средних глубинах (спуски на глубины свыше 60 м считаются глубоководными и требуют более сложного технического обеспечения) по категории трудности часто приближаются к работам на тех же глубинах обычных водолазов-производственников". Может быть, водолаз-исследователь и затрачивает меньше мускульной энергии, но эмоциональная нагрузка его обычно выше. Его деятельность не так четко регламентирована, ему обычно приходится иметь дело с нестандартным оборудованием, его время жестко ограничено возможностями акваланга. Часто приходится принимать ответственные решения, на поиск которых отпущено очень малое время. В течение всего пребывания под водой надо не только делать свое дело, но и внимательно следить за окружающей средой, за работой водолазной техники, за товарищами по работе. И быть готовым к разным случайностям. Последнее, конечно, относится к любым водолазным работам. В комплексе все это требует от водолаза-исследователя хорошей профессиональной подготовки.

Самая опасная ситуация - отказ легочного автомата акваланга под водой, и очень хорошо, если ее свидетель имеет потом возможность рассказать, как было дело.

М. В. Пропп: "... Очень надеялся, что выше дышать станет легче, но этого не произошло, довольствоваться ничтожной подачей воздуха сделалось мучительно трудно. Хотелось дышать часто-часто, но я хорошо знал, что единственный выход - медленно втягивать в себя ту ничтожную струйку, которая по-прежнему сочилась из баллонов. Мозг еще работал четко, но движения становились вялыми, судорожные сокращения сжимали грудную клетку...".

В. А. Степанов: "...А аппарат выдает уже совершенные крохи. Сосу так, что болят скулы. Делаю конвульсивные дыхательные движения практически без воздуха... Подача воздуха прекратилась совсем... Нахожусь на грани потери сознания...".

П. П. Серебреницкий: "...Внезапно на вдох пошла вода, и язык еле успел перекрыть дыхательное горло. Резкий выдох остатками воздуха в надежде продуть шланги - как мгновенная реакция на возможное случайное попадание воды через загубник... Попытка вдоха - вода и ни капли воздуха. Начинаю воду глотать. Мелькнула мысль - сколько надо выпить воды, этой невкусной морской воды? А что, если целое море?..".

И все же наименьшее число неожиданностей несет водолазная техника. Акваланги надежны, испытаны многолетней практикой, их можно досконально изучить, всякий раз перед погружениями их проверяют, на них имеется формуляр с указанием всех регламентных работ, обеспечивающих исправность. Поэтому те редкие случаи, когда дыхательные аппараты все же отказывают, объясняются почти всегда недостаточно хорошим уходом за техникой или недостаточно внимательной ее проверкой перед погружением. В своей технике человек должен быть уверен, иначе это не работа. Однако уверенность в безотказной работе акваланга имеет и негативную сторону - отказ может застать водолаза врасплох. Тут все решает его "моральное состояние и степень тренированности как подводного пловца,

Вот как описывает один из случаев, происшедших при погружениях в Антарктике, С. Н. Рыбаков: "Началось с того, что при каждом вдохе вместе с воздухом в загубник стала поступать вода, вначале понемногу, а затем все больше. Не ожидая, какой еще сюрприз ему преподнесет спуск, Женя (Е. Н. Грузов) дал сигнал выхода и стал подниматься. Где-то на глубине 30 м, поправляя шлем, он задел рукой мундштучную коробку, и та отвалилась...". Самообладание и высокая квалификация позволили Е. Грузову благополучно закончить подъем.

Еще одна "история" из того же источника: "Отделенная от основания губка тонет и укладывает на дно водолаза. Каждое резкое движение на глубине 40 м вызывает одышку, поэтому водолаз работает медленно. Выручает страхующий. Я успеваю уловить сигнал подъема и подхватываю Пушкина (А. Ф. Пушкин) в тот момент, когда он начинает погружаться вместе с губкой. Вначале тащить трудно, но с глубины 25 м Саша в состоянии подрабатывать ластами, и подъем значительно ускоряется".

Есть ли возможность, используя технические средства, повысить безопасность работы под водой? Конечно, есть. Разработано немало средств для этих целей. Простое устройство - надувной жилет (или компенсатор плавучести) давно известен и является обязательной деталью снаряжения за рубежом. Компенсатор позволил бы Е. Грузову подняться наверх, делая вдохи из него как из дыхательного мешка. Он легко бы поднял на поверхность А. Пушкина сего губкой. Такой компенсатор выручает водолаза в аварийной ситуации и облегчает его работу, что, в конечном случае, тоже увеличивает безопасность. Используется и целый ряд других приспособлений. Широкое распространение, например, получили сейчас акваланги с дублированными дыхательными автоматами (система "октопус"). Это особенно важно при погружениях на предельные глубины. Очень важна надежная связь с водолазом-исследователем. Никто не возражает против сигнального конца, особенно если речь идет о погружениях на течении. Но надежен ли он как средство связи? Сколько полезных сигналов можно по нему передать и всегда ли? В то же время разработан целый ряд систем - и ультразвуковых, и электродинамических, и комплексных, позволяющих вести связь и в воде, и на поверхности,- которые за рубежом выпускаются серийно, но нашим исследователям доступны лишь в очень ограниченной степени. Такой аппаратурой оснащены, например, исследователи, работающие под руководством Ж.-И. Кусто. И мы могли наблюдать, какую удивительную синхронность действий надводных и подводных служб позволяет она обеспечить при съемках уникальных по сложности кадров о жизни морских исполинов-китов.

При разработке техники для подводного плавания используются последние достижения науки и технологии, анализируется опыт эксплуатации ранее выпускавшихся моделей, учитываются эргономические факторы-техника должна быть удобной в эксплуатации, закладывается определенный коэффициент надежности, определяющий безотказность в течение срока службы, разрабатываются инструкции по эксплуатации и по профилактике отказов, дается, наконец, гарантия качества завода-изготовителя - важнейшее достоинство промышленных образцов оборудования по сравнению с кустарными. Сложнее - среда, в которой работает водолаз. Здесь никто не может дать гарантий, и именно среда вносит в профессию водолаза-исследователя ту неопределенность и неожиданность, которая делает водолазный труд не только одним из самых романтичных, но и одним из самых тяжелых.

Опускаясь под воду, человек испытывает действие естественных физических полей. Это прежде всего гидродинамическое поле с его флуктуация ми, градиентами плотности и давления, обусловливающими морские течения, вихрями (водоворотами), поля температуры и солености. Эти поля не зависят от водолаза, и единственный разумный путь - приспосабливаться к ним, исповедуя принцип: "Не борись с морем - пусть оно помогает тебе".

Особенно важен этот принцип при столкновении водолаза с проявлениями гидродинамического поля - течениями. Здесь, как и вообще в экстремальных ситуациях, опасна паника, последствия которой обычно плачевны. В руководстве для новозеландских водолазов, например, специально выделено предупреждение: "Не паникуй в воде - это расходует энергию". Здесь же уместно напомнить о течениях в самой зоне прибоя, связанных с динамикой движения жидкости. Можно выделить поверхностное течение, направленное к берегу и действующее почти до зоны обрушения гребня, возвратное течение, придонное, зоны циркуляции непосредственно перед волной и за волной, в которых водолаз может потерять остойчивость и получить серьезные травмы как от удара о дно, так и о баллоны собственного акваланга. Преодолевать прибой в одиночку и вплавь - дело рискованное. Лучше и надежнее это делать, используя плавсредства и страховочные концы.

Скачки температуры в толще воды также доставляют неприятности водолазам. Исследователю-подводнику приходится работать в диапазоне температур от + 30 до -2°С. Причем перепад в 10...20° при изменении глубины погружения не редкость. Например, в районе установки лаборатории "Черномор-2" в Голубой бухте Геленджика на поверхности температура воды доходила до +23°С, а на глубине 25 м она была всего +12°С. Акванавтам экспедиции "Силаб-2" (США) приходилось по нескольку часов работать в воде с температурой 8...12°С. А вот измерения, как-то проведенные летом в Средиземном море у берегов острова Мальта, показали, что прогретый слой с температурой 25°С имеет толщину 18 м, далее температура падает до 6°С на глубине 50 м - вполне достижимой для исследователя в легководолазном снаряжении при однократном погружении.

Термоклин, зона резкого изменения температуры воды по вертикали,- характерное для моря явление. Особенно он заметен для водолазов в средних широтах, где сезонные колебания температуры воды значительны. В Черном море они составляют примерно от 25°С летом до 6°С зимой, такой же перепад наблюдается и в Японском море. В районах с резкими колебаниями температуры скачков температуры - суточного, лежащего на глубине нескольких метров от поверхности, и сезонного, залегающего значительно глубже. Для открытых районов Японского моря, например, средняя глубина расположения сезонного термоклина летом 25 м. Вблизи берегов из-за деятельности дрейфовых течений часто наблюдается поднятие термоклина к поверхности.

Переохлаждение опасно для водолаза не только само по себе, оно может усугубить протекание типичных водолазных заболеваний. Оно может быть следствием неподготовленности исследователя к резкому перепаду температур, недостаточно надежной теплоизоляции гидрокостюма, порчи его в процессе погружения. Не последнюю роль играют такие факторы, как усталость при повторном спуске, обжим в гидрокостюме "сухого" типа, перегрев перед погружением. Самая надежная профилактика переохлаждения - самодисциплина. Водолаз должен прекратить спуск при первых признаках переохлаждения - ощущении холода, ознобе. Ошибку здесь чаще всего допускают неопытные водолазы, желающие во что бы то ни стало закончить работу или не отстать от товарищей. Надо помнить, что переохлаждение действует очень индивидуально и может иметь серьезные последствия. Водолазам приходится сталкиваться и с искусственными полями, создаваемыми для обеспечения какого-то научного или технического эффекта. Это, например, поля возмущений, возникающие при проведении взрывных работ, при сейсморазведке, при эксплуатации различных установок, имеющих открытые токопроводы, или при нарушении электроизоляции таковых. Из таких "искусственных" опасностей выделим только две: поражение электрическим током и поражение ударной волной взрыва. Электрические поля создаются для защиты от рыб и морских животных возле различных технологических установок, у водозаборников, при использовании методов стимулированного лова, их используют и биологи, и биофизики. Однако они могут возникнуть и непреднамеренно - при нарушении различных электрических устройств и силовых кабелей, обогреваемых электричеством костюмов и т. п.

Электрические токи принято различать по силе воздействия на организм. Есть пороговые токи. Это те, которые лишь чувствуются человеком (имеется в виду порог чувствительности к току). Есть отпускающие. Максимальное значение такого тока соответствует тому пределу, при котором человек еще в силах самостоятельно освободиться от контакта с токоведущими частями или подать сигнал тревоги. Удерживающие токи парализуют рефлекторную и сознательную мышечную деятельность. Далее отличают токи, вызывающие нарушение работы сердца и блокаду нервной системы. Безопасными для человека являются только пороговые токи, но их значения различны для разных частей тела. Наиболее чувствителен к току язык с расположенными на нем тончайшими вкусовыми рецепторами. Пороговое значение тока для языка составляет примерно 45 мА. Кисть руки не ощущает постоянный ток силой менее 5 мкА, а переменный - менее 1 мкА.

Ну, скажет читатель, взяться за провода - это еще куда ни шло, а вот язык-то тут при чем? Действительно, в наземных условиях прикоснуться языком к оголенному проводу - проблематично. Под водой же такая возможность представляется, например, при использовании водолазного аппарата с электрическим подогревом дыхательной смеси в мундштучной коробке или в случае неисправности микрофона переговорного устройства.

Чувствительность человека к переменному току связана с частотой его пульсаций. По мере повышения частоты величина максимального значения тока падает и достигает минимума вблизи 50 Гц (промышленная частота). Дальнейшее повышение частоты ведет к снижению чувствительности,и уже при 10 000 Гц она практически не отличается от чувствительности к постоянному току. Так, опытные значения максимальных величин отпускающих токов (по данным С. Ф. Дальзнеля) для постоянного тока - 75 мА, для переменного с частотой 60 Гц - 16 мА, для переменного с частотой 10 000 Гц - 75 мА. Для женщин эти значения должны быть уменьшены примерно на 30%. На суше от поражения током нас защищают одежда, кожные покровы. Для электродов, зажатых в руках (речь идет о сухих и привыкших к физическому труду руках), сопротивление составляет величину порядка несколько тысяч Ом. Во влажной среде тот же прибор покажет величину всего около 500 Ом, примерно соответствующую сопротивлению тканей организма, а между висками эта величина составит около 100 Ом. При погружении человека в воду опасным становится изменение общего сопротивления тела за счет большой площади контакта. Так, обнаженный пловец имеет суммарное сопротивление примерно 65 Ом, водолаз в "мокром" гидрокостюме - примерно 210 Ом, а в сухом - 320 Ом. Это означает, что уже при напряжении 6 В тело человека становится уязвимым для токов силой 0,1, 0,03 и 0,02 А (без учета внутреннего сопротивления источника!), что во всяком случае выше порогового значения. Ну, а ток силой 0,5 А при длительности 3 с способен вызвать фибрилляцию сердечной мышцы, привести к гибели водолаза. Вода - проводник, и для поражения током в воде часто даже нет необходимости непосредственного контакта с тоководами. Достаточно оказаться в поле токов растекания, возникающих вблизи оголенного провода, чтобы уже при напряженности поля 2 В/м ощутить их воздействие. Исследователю в "мокром" гидрокостюме в зону возможного поражения током следует проникать с большой осторожностью.

В задачу разработчиков, занимающихся проектированием электроаппаратуры для подводных работ, входит обеспечение ее гарантированной безопасности, исключающей саму возможность несчастных случаев при любых неблагоприятных условиях. В этих целях разработаны различные устройства для контроля и оповещения о состоянии изоляции, автоматические электронные быстродействующие выключатели силовых цепей, срабатывающие при токах утечки порядка 1 мА. Существуют и индивидуальные средства предупреждения водолаза о возможности поражения, прекращающие подачу электроэнергии в случае превышения допустимых значений напряженности электрического поля в зоне работы. Такая аппаратура включает систему не поляризующихся в морской воде электродов, устанавливаемых на теле водолаза, и соответствующую преобразующую и сигнальную аппаратуру. Подобной аппаратурой снабжаются сварщики, но ею можно снабдить и исследователей, которым необходимо работать вблизи действующих электроустановок, например с целью изучения воздействия последних на среду и ее обитателей.

Несколько слов об опасностях, связанных с проведением взрывных работ. Взрыв - мощный импульсный источник концентрированной энергии, использовать который под водой можно самым различным образом. Здесь и традиционное разрушение подводных препятствий, и демонтаж сооружений, например отслуживших свой срок стационарных нефтяных платформ, трубопроводов, затонувших и подлежащих разделке судов. Широко известно применение взрывных устройств при геофизических исследованиях на море - морская сейсморазведка. Здесь используются акустические свойства взрыва - способность образовавшихся при взрыве мощных ударных импульсов распространяться в практически несжимаемой воде с довольно малым затуханием, глубоко проникая в донные отложения и коренные породы и неся при возвращении информацию о распределении пород, по которой можно судить о геологической структуре исследуемого участка дна, возможном залегании полезных ископаемых. Используют взрыв и при проведении морских гидрофизических работ, например исследований природы звукорассеивающих слоев, рефракции и др.

Источниками подводных взрывов могут быть как различные устройства, содержащие химические взрывчатые вещества (тротил, гексоген, нитрометан и т. п.), инициируемые с помощью электрических детонаторов, так и чисто электрические устройства, создающие импульс давления за счет высоковольтного разряда между электродами, или при пропускании разрядного тока через тонкий проводник. При геолокации и гидрофизических исследованиях применяют в основном пневматические источники взрывного типа, в которых либо воздуху высокого давления дают мгновенно расшириться в воде, либо в специальной газовой камере подрывают детонирующую смесь газов, например пропан с кислородом. Последние источники считаются наиболее безопасными для ихтиофауны и на внутренних водоемах уже вытеснили те, которые используют "настоящие" взрывчатые вещества.

В любом случае взрыв - мгновенное выделение энергии, не контролируемое с момента подачи инициирующего импульса. Особенность различных взрывных устройств - резкое повышение давления на их поверхности, сопровождающееся в прилегающей жидкости распространением ударной волны и резким возрастанием давления. Это начальное повышение давления составляет для тротила примерно 4 o 109 Па (40000 ат), для детонирующей газовой смеси пропан-бутан-кислород - примерно 3 o 107 Па. По мере удаления от источника взрыва давление во фронте ударной волны достаточно быстро затухает (для грубой оценки - примерно обратно пропорционально квадрату расстояния).

Различие в начальных давлениях на поверхности взрывных устройств привело к тому, что в практике сейсморазведки химические источники, не содержащие взрывчатого вещества как такового, стали называть источниками невзрывного типа, хотя это и не соответствует их природе. Однако, "несмотря" на неправильное название, многочисленные эксперименты подтверждают факт отсутствия гибели рыбы в зоне применения таких источников.

Величины предельно допустимых давлений во фронте ударной волны для разных животных различны. Проведенные учеными ВНИИ геофизики совместно с ихтиологами Министерства рыбного хозяйства и Академии наук СССР исследования показали, в частности, что для крупных рыб из семейства осетровых безопасные перепады давлений лежат в пределах 22...18 х 10⁵ Па, для неприхотливого бычка - 65...44 o 10⁵ Па, а для нежной атери-ны, обитателя поверхностного слоя воды,- всего 7...6 х 10⁵ Па. Для человека в качестве нижней границы смертельного давления в ударной волне зарубежные специалисты указывают величину порядка 17 х 10⁵ Па (17 ат); в защитном костюме из губчатой резины она повышается до 30 х 10⁵ Па.

Напомним, что проводить работы с применением ВВ и участвовать в их непосредственном осуществлении могут лишь водолазы, прошедшие специальную подготовку по взрывному делу и имеющие действительную Единую книжку взрывника.

В водолазном деле больше, чем в какой-либо иной отрасли производственной деятельности, приходится думать о случайных факторах. Случайными они потому и называются, что не могут быть определены заранее.

В смысле обеспечения безопасности погружений нас интересует не умышленное проникновение водолаза-исследователя в зону действия опасных факторов, сопровождающееся принятием соответствующих предохранительных мер, а случайное или такое, которое по каким-то причинам нельзя было учесть при планировании работ. Это может быть связано с резким ухудшением погоды, выходом из строя тех или иных средств обеспечения, с какими-то вынужденными нарушениями системы страховки, с несчастным случаем, наконец. И не следует думать, что главный враг водолаза - глубина. По данным университета штата Род-Айленд (США), 50% всех несчастных случаев с водолазами со смертельным исходом произошло на глубине менее 10 (!) м, и только 16% - на глубинах более 30 м (данные на начало 80-х годов). Правда, профессия водолаза-глубоководника, работающего с насыщением на глубинах более 60 м, сейчас в мире самая, пожалуй, опасная. Смертность здесь достигает, по зарубежным данным, 1% (сравните с 0,6% в горнорудной промышленности). Однако абсолютное число таких несчастных случаев невелико: таких водолазов в мире всего несколько сотен, сосредоточены они в основном на глубоководных морских приисках нефти и газа.

Часто дело осложняется так называемым синергическим эффектом, суть которого в неожиданном результате соединения двух и более обстоятельств, каждое из которых в отдельности можно было бы предвидеть. Все это порождает понятие "приемлемый риск" ("оправданный риск"), суть которого прекрасно сформулировал американский ученый Дж. Кении: "Мы полагаем, что осведомлены в законах физики, физиологии и психологии, с которыми связано выполнение подводных работ, настолько, чтобы в данной ситуации можно было подвергнуть риску жизнь любого из наших коллег, поскольку статистическая вероятность говорит в пользу благоприятного исхода событий".

Здесь уместно сказать о спусках в особых условиях. Такие погружения для водолаза-исследователя часто являются профессией, и опасность здесь неизбежна. Нельзя обойтись без риска в подледных спусках в Арктике и Антарктике, при обследовании подводных пещер, при спасательных работах в штормовом море и во многих других случаях. Особого внимания требует обеспечение безопасности глубоководных спусков (т. е. на глубину более 30 м). В книге "Безопасность ныряния", изданной новозеландской Подводной ассоциацией, так говорится об особенностях поведения аквалангистов в аварийных ситуациях при таких спусках: "Каждый подводник отвечает прежде всего за свою собственную безопасность на любых глубинах, но этот принцип становится наиболее важным при глубоководных погружениях. Если ваш товарищ испытывает затруднения, вы можете сбросить его грузовой пояс, при необходимости надуть его компенсатор и сопровождать на поверхность. Но это все, что вы можете попытаться сделать для него. Попытка использовать один легочный автомат может закончиться двумя утонувшими подводниками. Ваша первая ответственность - вы сами. Если вы находите это неэтичным, ныряйте на мелководье".

Конечно, что-то именно из области этики не позволяет нам полностью разделить точку зрения новозеландских коллег. Но в то же время безусловно, что эти слова, написанные специалистами, имеющими огромный опыт глубоководных погружений с аквалангом, заслуживают внимания при организации подводных работ.

В последние годы в связи с общим развитием объемов водолазных работ (в основном за счет роста добычи "морской" нефти) во всем мире резко возрос интерес к проблемам обеспечения безопасности подводников. Если до недавнего времени во многих странах всякая регламентация таких работ считалась излишней и действовал принцип "правила не должны мешать делу", то теперь, под давлением необходимости, повсеместно введены довольно жесткие правила водолазной службы, отступление от которых ведет к преследованию по закону. В нашей стране такие правила (называются они "Единые правила охраны труда на водолазных работах", а мы их для краткости дальше будем называть просто Правила) действуют с 1963 г., сейчас готовится их новая редакция.

Правила эти определяют наиболее безопасные пути выполнения подводных работ, содержат набор указаний и требований, являющихся концентрированным результатом обобщения опыта поколений водолазов, той самой "статистической вероятности", о которой говорит Дж. Кении. Их запрещающие пункты построены на анализе аварийных ситуаций, имевших место на практике. Каждое такое предупреждение - призыв к осторожности и вниманию. Призыв, оплаченный чьей-то жизнью.

Во всех странах правила проведения работ под водой содержат разделы, определяющие группы специализации водолазной деятельности в соответствии с квалификацией водолазов. Подводные исследования - одна из таких групп. Правила устанавливают состав персонала, участвующего в проведении работ, четко разграничивают обязанности и ответственность за соблюдение правил. В Правилах формулируются общие требования к видам и состоянию водолазной техники и вспомогательного оборудования, в том числе методы их проверки. Важный раздел - требования к состоянию здоровья водолазов и их медицинскому освидетельствованию. Кроме того, Правила дают конкретные рекомендации по проведению отдельных, наиболее характерных видов водолазных работ.

Никакие отговорки об "идеях", которые де нельзя реализовать, если следовать Правилам, не стоит серьезно принимать во внимание. Любая хорошая "идея", исполненная в нарушение Правил, может быть загублена в первой же возникшей аварийной ситуации, а то и вообще станет преступной, если ее осуществление повлечет гибель человека. Правила предусматривают на этот случай такой способ действий: "При производстве водолазных работ в условиях, не предусмотренных настоящими Правилами, администрация обязана в каждом конкретном случае разрабатывать специальную инструкцию по технике безопасности, учитывающую специфику этих работ и условий их выполнения".

Важно отметить, что в водолазном деле формальная подготовка - это еще не все. Здесь, как нигде, важен опыт. Работы с начинающими водолазами показывают, что время становления водолаза как специалиста составляет 5...7 лет. Причем на любом году подготовки могут проявиться какие-то особенности человека, которые не позволят использовать его далее на выбранном поприще. Поэтому для водолазного дела особенно важен профессиональный отбор: хорошим водолазом может стать не каждый, так же как не всякий человек может стать монтажником-высотником или космонавтом.

Для подобных специальностей очень важно умение хладнокровно и решительно действовать в неожиданно сложившейся ситуации. Безусловно, эта способность развивается с опытом, однако не у всех людей в равной мере, видимо, из-за различий в организации нервной системы. Известно ведь, что страх, как реакция человека на угрозу его жизни проявляется в нескольких формах. Человек может "цепенеть" от страха, терять способность сопротивляться ситуации, может впадать в панику и совершать действия, ухудшающие положение, но может и действовать достаточно эффективно для устранения угрозы. Последняя реакция - мобилизующая - и должна быть свойственна человеку, решившему стать водолазом.

Традиционно сложилось (и это закреплено в Правилах), что главную ответственность за собственную безопасность несет сам водолаз. Он сам проверяет свое снаряжение, сам испытывает дыхательный автомат, чаще всего сам оценивает состояние своего здоровья перед спуском. При выполнении комплексных работ, работ в тяжелых условиях открытого моря, на больших глубинах основная ответственность перемещается на группу обеспечения. Безопасность водолаза от него самого зависит уже в меньшей степени, чем от других людей, т. е. от коллектива. Возникает система человек -коллектив, в которой человек "вручает" сохранность своей жизни другим. Человек должен быть членом этого коллектива, доверять ему.

Работа водолаза, а водолаза-исследователя в особенности, требует очень высокой культуры общения. Ответственность, принципиальность, строгое соблюдение установленного регламента - это лишь формальные стороны надежного обеспечения безопасности. Очень важны взаимоотношения в коллективе: совместимость, дружеское расположение и участие, абсолютное доверие друг к другу, основанное не только на личных симпатиях, но и проверенное на совместной работе. Все это особенно существенно для малых коллективов. Здесь отдельные шероховатости в отношениях уже не могут нивелироваться, а замены участников экспедиций чаще всего невозможны.

Безопасность погружений складывается из надежности водолазного снаряжения, надежности инструментов и приборов, используемых водолазом, квалификации и опыта водолаза, организации работ. Последняя включает в себя целый ряд моментов. Здесь и подбор снаряжения, и выбор плавсредств, и подбор людей, и создание "климата" в коллективе, и выбор методов проведения исследований, и точная формулировка задания водолазам на каждую работу, и, наконец, правильная организация страховки работающих под водой.

При подготовке и проведении подводных работ, в том числе и исследовательских, нет главных и второстепенных факторов обеспечения безопасности. Однако страховке принадлежит особое место. Ведь система страховки - то последнее звено, которое связывает водолаза с коллективом и в конечном итоге определяет способность этого коллектива оказать своему члену своевременную помощь в аварийной ситуации. Вид страховки зависит от типа снаряжения, от особенностей акватории и погоды, от квалификации водолазов и группы обеспечения - здесь в подробности мы вдаваться не будем.

В разных странах страховка имеет свои особенности. Одному из авторов пришлось, например, работать в группе кубинских водолазов-исследователей. Организация погружений в этой группе резко отличалась от принятой в отечественной практике. Правила техники безопасности, хотя в основном и неписаные (инструкции здесь были не в чести), соблюдались свято. Они вырабатывались десятками лет практики и обусловлены как природными условиями - всегда теплой и очень прозрачной водой,- так и национальными чертами характера кубинцев - огромным уважением к высококвалифицированным специалистам и дисциплинированностью. Молодому кубинскому водолазу не придет в голову, например, погрузиться на глубину больше той, которая установлена для него старшим товарищем, или еще каким-нибудь образом нарушить правила погружений.

Создается парадоксальная для приезжего ситуация: после проверки его квалификации (под водой, разумеется) способ организации погружений - твое личное дело. Например, если хочешь - можешь работать в одиночку (у нас это категорически запрещено!). Здесь полагают, что безопасность подводного исследователя (повторяем - квалифицированного) больше всего должна беспокоить его самого. Негласно предполагается, что водолаз изберет такой способ действий, который позволит ему с наибольшей степенью вероятности выйти из воды живым и здоровым (наши методики обучения водолазов часто исходят из противного!). Такая постановка дела объясняется тем, что на Кубе нет водолазов псевдолюбителей и псевдопрофессионалов, этого бича наших клубов подводного плавания. Там нет "пижонов" с удостоверениями подводного пловца, но без опыта работы в открытой воде, этих "водолазов-из-бассейна". Квалификация водолаза-исследователя поэтому определяется не документами, а умением работать под водой. На вопрос о числе водолазов на Кубе старший кубинской группы ответил - около сотни. Для примера, в Москве и Киеве, население которых примерно в сумме равно населению Кубы, дипломированных подводников несколько тысяч. К сожалению, немало среди них тех, кто кроме диплома ничем другим похвастаться не может.

Подводники кубинского Института океанологии идут под воду группой. Старший группы, он же обеспечивающий (по нашей терминологии) - опытнейший водолаз, знающий все рифы, где идут работы, как свои пять пальцев,- предварительно выбирает и осматривает место погружения. Никаких страховочных концов и буйков нет, но зато есть жестко установленная и "железно" соблюдаемая очередность членов группы при погружении и всплытии, даже очередность передачи загубника в случае отказа акваланга и ряд других правил. Глубины, на которых работают кубинские ученые, большие - до 70 м. Обеспечивающий при этом либо находится тут же, под водой, либо следит за работой с поверхности. С первого взгляда может показаться, что у кубинских товарищей существуют какие-то другие, нежели у нас, принципы организации водолазного дела, но это только с первого взгляда.

Есть трагическая ирония в том, что именно из-за сбоя в страховке погиб, например, один из первых ученых-аквалангистов нашего времени, человек, особое внимание уделявший выработке безопасных приемов подводного плавания, чья деятельность, по официальному заявлению американского Красного Креста, способствовала сохранению тысяч жизней. Речь идет о Конраде Лимбо, имя которого уже упоминалось в этой книге неоднократно.

До трагического случая Лимбо уже десять лет работал с аквалангом в морях у берегов США, прекрасно знал и тихоокеанское, и атлантическое побережье страны. В 1960 г. ему представилась возможность выполнить давно запланированную серию подводных погружений и исследований в Европе. Прибыв во Францию, он принял участие в качестве делегата от США в конгрессе КМАС в Барселоне, где за свои заслуги в деле развития водолазных методов подводных исследований был избран членом Исполнительного комитета КМАС. Лимбо давно интересовался подводными пещерами - он ранее в них никогда не плавал. Его французские друзья предложили понырять в подземном источнике Порт-Миу. Лимбо собирался проследить там изменение животного мира по мере удаления от моря и сделать ряд фотографий.

20 марта 1960 г. Лимбо вместе с сопровождающим, французским подводником Пудевеном, хорошо знавшим пещеру, на лодке вплыли в подземный зал, за которым начиналась пещерная система и где вода подземного источника смешивалась с морской. Дальнейшие события, как всегда в таких случаях, трудно восстановить с абсолютной достоверностью. По-видимому, Лимбо в поисках лучшего кадра или с какой-то иной целью оставил подводный светильник на скале и, погасив его, отплыл в сторону, а Пудевен, не поняв его, забрал светильник. Вернувшись на место и не найдя светильника, Лимбо потерял ориентировку и стал самостоятельно искать выход из подземного лабиринта.

Когда на поверхности стало ясно, что произошло несчастье, начались поиски, к которым подключались все новые участники. Спасательная операция в Порт-Миу - великолепный пример благородства и самоотверженности подводников, действующих во имя спасения жизни своего товарища. Днем и ночью, сменяя друг друга, работали спортсмены из Французского альпийского клуба, подводники из группы Ж.-И. Кусто, водолазы французских вооруженных сил, товарищи Лимбо по Скриппсовскому институту, несколько групп профессиональных водолазов. Только через неделю, 27 марта, когда были привлечены дополнительные технические средства и специальное водолазное снаряжение, в одном из дальних залов пещеры на расстоянии 120 м от входа в нее было найдено тело Конрада Лимбо. Баллоны его акваланга были совершенно пусты.

Что ж, такое случается. Жаль только, что именно с Лимбо и именно из-за нарушения "азбучных истин" страховки, которые он одним из первых вырабатывал и которые начинающим подводникам кажутся само собой разумеющимися. Но это иллюзия: азбука подводного плавания создавалась десятилетиями, и некоторые из ее авторов поплатились за нее жизнью.