Пролог

Читатель! Твоему вниманию предлагается документальная повесть, написанная Ученым, Инженером и Журналистом, в которой рассказывается о событиях обыкновенных и необычных, сопровождавших создание и погружения подводного дома-лаборатории Академии наук СССР "Черномор".

Все произошло внезапно.

После первых же манипуляций с вентилями, управляющими спуском дома, он вдруг, словно потеряв опору, начал быстро тонуть, точнее - падать в пучину. Во входную шахту "Баха-II" хлынула вода, она стремительно заполняла объем дома, сжимая воздушную подушку. Доктор Доршель и Бернард Генерт были достаточно опытными подводниками, чтобы сразу понять, что произошло.

По какой-то причине прекратилась подача сжатого азота, который во время спуска дома должен был поддерживать объем "газового пузыря" в доме, "отжимая" воду. В результате "Бах-II" потерял ту небольшую положительную плавучесть, которой обладал, и теперь стремительно уходил на дно Баденского озера.

Акванавты стояли, широко расставив ноги, упершись руками в стены. Вода поднялась уже выше колен, и было слышно, как она с легким урчанием поступает через входную шахту в дом. Этот звук и ощущение падения сковали тело и душу каждого акванавта, в мозгу пульсировала одна и та же мысль: "Почему так долго падаем, когда же грунт?"

Илистое дно смягчило удар, все четыре "ноги" дома зарылись в вязкий грунт, и все стихло. Акванавты стояли по пояс в воде, глубиномер показывал 47 метров.

Доршель бросился к вентилю подачи азота в дом. С резким шипеньем газ начал выходить из баллонов, отжимая воду через входную шахту за борт. Очень скоро в доме стало сухо, но он продолжал стоять на грунте. Более того, он продолжал медленно погружаться в вязкий ил. К счастью, аварийный кабель не оборвался, он продолжал питать энергией системы дома, но линия связи с берегом безмолвствовала.

Генерт попытался вылезти через входную шахту, врезанную в днище дома, но "Бах-II" уже настолько увяз, что едва удалось протиснуть сквозь ил пустую канистру с сообщением о несчастье. Канистра, мягко время было слышно бульканье пузырей, выходивших ударившись о борт "Баха", пошла наверх; некоторое из-под крышки всплывавшей канистры, потом все вновь стихло.

Доршель и Генерт понимали и то, что 47-метровая глубина надежно преградила путь наверх. Даже раскопав ил, забивший входную шахту, они не могли бы всплыть: наверху их караулила "кессонка"^*, злейший враг водолазов. Только семь минут акванавт может пробыть на этой глубине, чтобы потом всплыть без остановок, а они находились здесь уже не один час. Путь к спасению был лишь один - медленный подъем длиной в несколько суток. Судьба Доршеля и Генерта была в руках группы обеспечения, акванавтам же досталось томительное ожидание.

^* (Кессонная болезнь. Суть ее состоит в том, что при быстром всплытии водолаза, достаточно долго пробывшего под давлением^, из его крови начинают выделяться пузырьки растворившегося в ней азота. Кровь как бы "вскипает", пузырьки закупоривают кровеносные сосуды. Если не принять специальные меры, человек в лучшем случае останется инвалидом, но чаще всего его ожидает мучительная смерть.)

А наверху, получив канистру с запиской, приступили к спасательным работам. Ими взялся руководить известный аквалангист и исследователь газовых смесей Ганс Келлер.

Попытки вытащить "Бах-II" из ила с помощью лебедки спасательного судна "Люкас" не имели успеха. Ситуация становилась угрожающей. Были вызваны спортивные водолазы из Баден-Вюртемберга и Швейцарии. К спасательным работам подключились пожарные команды и службы Красного Креста, которые установили мощные прожекторы.

В ночь на воскресенье несколько водолазов завели на подводный дом трос, на другом конце которого был укреплен большой противовес. Теперь дом был застрахован от внезапного выброса на поверхность во время подъема. На рассвете снова заработала лебедка "Люкаеа". Наконец удалось вытащить дом из ила на несколько сантиметров и высвободить порог входной шахты..

На дно пошли два равенбургских водолаза. Они доставили наверх записку от узников "Баха-II" и восстановили связь с подводным домом. Наверху облегченно вздохнули, услышав голоса акванавтов. Доршель и Генерт тоже повеселели: кончилась неизвестность, и они получили возможность общаться с теми, кто был там, на поверхности. "Нам было трудно только первые сутки, - говорили потом акванавты, - после установления связи мы уже не чувствовали одиночества, наше заточение кончилось".

В воскресенье к вечеру на место катастрофы прибыло судно "Гегау", оборудованное тяжелым краном, с помощью которого удалось наконец вырвать дом из объятий ила и поднять его до 30-метровой глубины. Здесь надо было сделать длительную выдержку - началась ступенчатая декомпрессия акванавтов. В первой половине понедельника, когда дом с акванавтами висел уже на 20-метровой глубине, испортилась погода, Спасательные суда, одно из которых несло висевший на тросе дом, пересекли озеро и укрылись от непогоды под берегом. Прошел понедельник, потом вторник, водолазы ^обеспечения регулярно доставляли акванавтам все необходимое "Бах-II" поднимался все выше и выше.

Внезапно ветер переменился, и спасательные суда с висящим на тросе "Бахом" едва не выбросило на берег. Но им все же удалось укрыться от штормового ветра в ближайшей гавани.

Наконец, в среду, в 16 часов, то есть более чем через 100 часов после погружения, над водой появилась покатая спина "Баха", еще через минуту акванавты ступили на землю.

Эта спасательная операция, как писал западногерманский журнал "Дельфин", была самой трудной и самой дорогой из всех когда-либо проводившихся акций подобного рода. Она закончилась благополучно, но еще раз показала, насколько враждебен подводный мир. сколько опасностей поджидает человека, дерзнувшего проникнуть в глубины. Кислородное голодание, азотный наркоз, кислородное отравление, баротравма легких, "кессонная болезнь, наконец, гелиевый наркоз - вот далеко не полный перечень физиологических опасностей, подстерегающих человека в толще вод. И не всегда прикосновение к тайнам глубин кончается столь благополучно, как это было на Баденском озере.

...Недалеко от небольшого островка Сан-Клементе, у побережья Калифорнии, на глубине 186 метров стоит американская подводная лаборатория "Силаб-III". В ней никого нет, экипаж еще наверху, но акванавты уже готовы занять свои места, как только закончатся последняя проверка систем лаборатории и приготовления к 60-дневному пребыванию на этой рекордной глубине.

Подготовка подходила к концу. Дом уже был заполнен газовой смесью, основной компонент которой-гелий. Надо сказать, что этот газ обладает поистине невероятной текучестью и способен проникать даже сквозь стекло. Оставалось лишь проверить, нет ли где мест, через которые гелий мог бы утечь из лаборатории. Акванавты Кеннон, Барт и Блэкборн в последний раз ушли вниз, к лаборатории.

Вот что рассказывает капитан ВМС США Николсон, наблюдавший по телевидению за проведением работ, о том, что было дальше:

"По телесвязи мы видели, как оба акванавта, Кеннон и Барт, появились в шахте "Силаб-II". Вдруг с Кенноном стало твориться что-то неладное, у него появились признаки апоплексии. Он выронил загубник дыхательного шланга, и Барт безуспешно пытался вложить его в рот товарищу. Тогда Барт с помощью Блэкборна втащил Кеннона в транспортную капсулу, и они запросили разрешения подняться на поверхность. В 5.16 капсула пошла наверх, и в 5.57 она была на поверхности. Никакие методы реанимации не помогли, комиссия констатировала смерть Кеннона от недостаточности сердечной деятельности".

Предварительное расследование установило, что в дыхательном аппарате, которым пользовался Кеннон, отсутствовал жизненно необходимый фильтр и акванавт погиб в результате отравления углекислым газом. Специальная правительственная комиссия была вынуждена отложить эксперимент на 24 месяца для тщательной проверки и отработки всех систем и устранения неполадок.

Эти два драматических, даже трагических случая, пожалуй, наглядней всего доказывают, что, штурмуя глубины, человек должен быть предельно осторожен, океан не шутит и не прощает никаких, даже самых мелких и незначительных промахов. Пузырьки, веселой гурьбой вырывающиеся из клапана акваланга, журча, постоянно предупреждают акванавта: "Гляди в оба!

Мнение специалиста весомей всего. Скотт Карпентер, американский космонавт, ставший акванавтом, был членом экипажа подводного дома "Силаб-II". Карпентер, сделавший в свое время три витка вокруг Земли в космическом корабле "Джемини" и проживший в "Силаб-II" тридцать суток на глубине 62 метров, наверное, более чем кто-либо имеет право сравнивать условия работы в космосе и в гидрокосмосе. "Водолаз, - говорит он, - работает под водой практически в условиях невесомости, но он более связан в движениях, чем космонавт, из-за большей плотности среды - и, я думаю, это более враждебное окружение... В космосе есть враждебные элементы, которых нет под водой, например радиация, но вода создает избыточное давление, и мы не знаем, как с ним справиться, тогда как с отсутствием давления в космосе мы можем бороться".

Гидрокосмос - достойный противник даже для человека, вооруженного техникой космического века, и только знания, накопленные наукой в самых различных ее областях, полет конструкторской мысли, потенциал современной техники смогут служить надежной базой для штурма океана. Между тем, покорение глубин стало насущной задачей цивилизации планеты Земля.