18.07.2008

И ангелы навстречу

Впервые в истории морских погружений на Северном полюсе был развернут настоящий дайв-центр.

Владимир Анненков, генеральный директор строительной фирмы «Спецстройреконструкция».

На занятия дайвингом меня подбила жена. Хотела отвадить от парашютного спорта: возраст уже не тот, да и небезопасно. Семь лет назад она позвонила в Подводный клуб МГУ; там меня научили нырять, я стал ездить по всему миру. А когда руководитель клуба предложил мне поехать на полюс, я согласился еще до того, как он закончил фразу. В результате мы впервые в истории развернули на полюсе настоящий дайв-центр и погружались по несколько раз в день. В экспедицию отправились в апреле, потому что в это время лед на полюсе наименее подвижен.

Как добирались

Сначала 2,5 часа летели из Москвы до Осло, оттуда 2,5 часа — до Шпицбергена, еще 2 часа — до лагеря «Барнео», который каждый год разворачивают для туристов недалеко от полюса. От лагеря до полюса нас подбросил вертолет; глядя вниз, мы искали «реку» — идеальное место, чтобы пропилить майну (так на Севере называют прорубь) в полосе тонкого (60 см) льда между большими ледяными плитами.

На полюсе

Мы с напарником, Вадимом Грибом из Киева, надели несколько слоев утеплителя, водонепроницаемые костюмы, взяли по 26 кг балласта и акваланги. На сборы уходит около получаса, но вода -1?С не шутка. Вадим пристегнул страховочный конец (он остался в руках у наших друзей на поверхности), чтобы не потерять прорубь (майну) в конце погружения. Короткой (около 5 метров) веревкой я пристегнулся к Вадиму, и мы погрузились в воду, которая казалась абсолютно черной.

Но на самом деле она была прозрачная, как воздух, видно было все на 80-100 метров. Поражали хаотические нагромождения ледяных глыб размером 10-15 метров. Они похожи на многоэтажные дома с комнатами и балконами. Яркое солнце преломлялось, пронизывало эти льды, и они играли разными цветами: белый, голубой, синий. А на этом фоне черно-серебристые лужицы, похожие на жидкую ртуть, — это твой отработанный воздух, который ты выдышал из баллона.

Единственные живые существа, которых я там встретил, были «ангелы» — сине-желто-красные моллюски без раковины, 4-5 см, напоминают колокольчик с нимбом вокруг головки. Их было очень много, они парили над бездной среди ледяных глыб. Я завис над одним из них и вгляделся. Зрелище нереальное. Маленькое сущест­во, которое машет крылышками над 4-километровой пропастью. Работает, такой трогательный, а под ним — чернота.

Некоторые глыбы немного дрожали, временами раздавались хлопки, похожие на выстрелы, — это двигались льды. Теоретически они могут переместиться, и майна закроется; на такой случай у нас была запасная майна в ста метрах от основной. Страха не было: очень красиво. Вся эта мощь в голове не укладывается. В теплой воде, в тропиках, я больше всего люблю кораллы. На них часто можно встретить так называемые елочные украшения: ветвистые жабры спрятавшихся червей всех цветов радуги — желтые, красные, синие. Стукнешь — они исчезнут, потом снова высовываются. А здесь, на полюсе, вместо них были удивительные кристаллы льда, покрывавшие торосы, — всевозможных форм, размером 4-5 см.

Трудности

В конце первого погружения я неожиданно почувствовал, что меня сдернуло с места. Оборачиваюсь, вижу: моего напарника тащат на страховочном конце вверх, а с ним и меня. Я видел его со спины, против света и перепугался: мне показалось, что Вадим без сознания. Я понесся за ним на ластах. Не догнал. Внутри у меня все ходило: я знал, что десять лет назад на полюсе погиб дайвер. Что у Вадима все хорошо, я понял, только когда увидел: его не вытаскивают из воды, а просто что-то чинят в оборудовании; я остановился пониже, чтобы не мешаться в узкой проруби. Я ничего не почувствовал, просто пружина где-то внутри расслабилась и все. Потом оказалось, что у него замерз дыхательный аппарат, но он сумел перейти на запасной и дать страхую­щему сигнал вытаскивать.

Три дня прошли в заботе об оборудовании и погружениях — до нас никто так долго не нырял на полюсе. Особо не мерзли: -28?С, сухо и солнце. Правда, несколько раз погода внезапно менялась: -18?С, ветер, с неба сыпет мелкая пудра. Вот тогда можно было сказать, что под воду уходили греться: там -1?С, тихо.

Домой

Когда программа погружений была выполнена, пришлось 12 часов ждать вертолет. У меня было чувство, как у пассажира в аэропорту: рейс откладывают на неизвестное время. Пока ждал, гулял среди торосов. Абсолютная бескрайняя белизна, тишина и черная вода в проруби.

Дома меня встречала жена. Она ужасно завидовала. Ничего, по­едет, когда будет возможность, в следующий раз. А пока что мы вместе съездим в Антарктиду, там все проще: есть комфортабельный корабль, живешь в каюте, как в гостинице, ныряешь в открытой воде и рассматриваешь айсберги.

Беседовал Илья Колмановский

Владимир Анненков

Любимый вид отдыха: погружение с аквалангом. с недавних пор — и подо льдом.

Экипировка: сверхутепленный водонепроницаемый костюм, 26 кг свинцового балласта, ласты, маска, акваланг.

Без чего не обойтись: страховочный конец — веревка для связи с поверхностью, чтобы после погружения не потерять прорубь.

Транспортное средство: вертолет.

В «послужном списке» — дайвинг на островах Папуа-Новой Гвинеи, Большом Барьерном рифе. Но подледные погружения — самое сильное впечатление.

Источники:

1. http://friday.vedomosti.ru/