08.11.2012

Аквалангисты из латвийского клуба 'Посейдон' идут по следу Кусто

Вот уже девять лет кряду руководитель "Посейдона", известный латвийский дайвер Сергей Семенов, занимающийся подводной археологией, организует экспедиции к берегам Средиземного моря. Там наши аквалангисты приоткрывают страницы истории легендарного Жака–Ива Кусто, забытые даже многими французами. Около южных островов Йер в 1940–х Кусто вместе с друзьями Фредериком Дюма и Филиппом Талье совершал первые погружения ко дну и, конечно, искал сокровища затонувших кораблей.

Глубокое синее море

— История наших экспедиций на юг Франции началась с большого латвийского путешественника Николая Новикова, — рассказывает Сергей Семенов, только что вернувшийся из поездки. — Десять лет назад он был совладельцем латвийско–российской компании "Акватекс", открывшей свой магазин в Риге. Теперь этой компании уже нет — переродилась в "Батискаф", совладелец которой - музыкант–дайвер Андрей Макаревич, лидер "Машины времени". При "Акватексе" открылся клуб "Посейдон" во главе с вашим покорным слугой. И вот как–то раз Новиков предложил мне отправиться во Францию — понырять с группой в Средиземном море, открыть для себя неизведанные ранее места.

Вначале, признаюсь, я скептически отнесся к этой затее, поскольку у меня, аквалангиста, Франция только с фамилией Кусто и ассоциировалась. Ранее–то Средиземку я уже почти всю обнырял — на Крите, в Испании, Италии, Хорватии, Черногории, Тунисе, но не очень зацепило: дайвинг спокойный, животный мир достаточно скудный, скалы почти голые — без особого буйства красок кораллов... Но на этот раз все было совсем иначе!

Мы остановились на самом юге Франции, в местечке между Тулоном и Сен–Тропе, откуда удобнее всего было подойти на лодках к цепочке островов Йер. Эти острова занесены в список наследия ЮНЕСКО как одно из самых красивых мест на планете. Первые погружения мы совершали около острова Поркероль. Я уж не говорю о самой разной живности — ее там столько, что никакое Красное море и Индийский океан не сравнятся, но в первую очередь впечатлил цвет воды. Она там насыщенного синего цвета, какого нет ни на Балтике, ни на Карибах.

Ты опускаешься не в черноту, как, скажем, у берегов Египта, но в фантастическую синеву, причем этот цвет не меняется до самого дна. И на скалах просто взрыв красок — кораллы от ярко–желтых до пурпурных! Хотя в стороне Канн или ближе к Испании все намного более блекло. Причина такого "яркого явления" именно у островов Йер никому не ясна...

А потом для меня открылся мир Кусто! Я, сколько себя помню, всегда интересовался его историей, и фильмы смотрел, и книгу "В мире безмолвия" (Библия для любого уважающего себя аквалангиста), разумеется, перечитывал не раз. Но не мог предположить, что ныряю как раз там, где совершал свои первые погружения великий Кусто. Тут все дело в особенностях французского языка, в написании слов. Я читал в книге об острове Йер, но только на карте, лежавшей передо мной во время путешествия, написано–то все по–французски, если добуквенно, получается, пардон, "Хуерис", а поселок на берегу не "Вилль де Гра", где жил Кусто, но "Ло Вилл д. Грац". И тут вдруг я словно прозрел. И понял, ГДЕ мы находимся!

За золотом, выпив пастиса

— У меня перед глазами ожило все, что описывал в своей книге Кусто! — продолжает дайвер. — К примеру, все, касающееся поисков корабля "Мишель Сеи", с которого и началась одиссея команды Кусто — это описано в главе "Затонувшие сокровища". В одном кабачке на берегу моря Жак–Ив услышал историю от водолаза Мишеля Мавропойнтиса: между островами Рибо и Поркероль столкнулись и затонули два колесных парохода "Мишель Сеи" и "Вилль де Гра", один из них вез золото. Кусто с Дюма и Талье, "три мушкетера", налили Мишелю пастис (знаменитый марсельский 45–градусный напиток, напоминающий по вкусу пертусин) и попытались узнать: где именно лежат пароходы?

Мавропойнтис рассказал, что сам работал как раз на "Мишель Сеи" — срезал с него куски металла, очищая акваторию. Мавропойнтис поднял с судна много фарфора и хрусталя, ну и главного груза — мешков с мукой, которая под водой при большом давлении с годами чуть ли не цементируется. Мишель долго искал поблизости на дне второй пароход "Вилль де Гра", который якобы перевозил золото, и в итоге ему улыбнулась удача.

Водолаз рассказал, что во время очередных работ около "Мишель Сеи" его стало сносить сильным течением в сторону — и показался "Вилль де Гра". Мишель вспоминал, наслаждаясь пастисом, что после коротких поисков нашел большой тяжеленный сундук, который он с товарищами поднял на поверхность и в лодке трясущимися руками стал открывать. Правда, в сундуке лежало вовсе не золото, а театральные костюмы, рассыпавшиеся на свежем воздухе буквально в пыль... Однако Мавропойнтис не дал Кусто координат "Вилль де Гра": видимо, еще надеялся найти там золото сам.

Так вот, когда я, наконец, понял, где нахожусь, то, как и Кусто, стал искать "Мишель Сеи" и "Вилль де Гра". Но у меня с собой, как назло, во время той поездки не было поискового оборудования. Я с друзьями примерно просчитал, какое может быть течение в районе, где затонули пароходы, и с лодки стал забрасывать якорь: надо было зацепить им останки судов на дне.

И так уж получилось, что якорь упал на дно буквально в десяти метрах от "Мишель Сеи"! Когда погрузился на 39 метров, своими глазами увидел картину, описанную в книге Кусто. На дне лежал вал–вилка с обломанными лопастями, в трюме были мешки с окаменевшей мукой, а в трубе парохода жил гигантский морской угорь — ну точно тот самый, о котором писал легендарный герой.

Римская дорога уходит в бездну...

— Увы, время той поездки подходило к концу, и мы больше толком ничего не смогли обследовать. Но я понял одно: теперь сюда буду приезжать каждый год! И так уже девять лет подряд — каждую осень - мы с группой поисковиков–аквалангистов ездим на юг Франции. И всегда находим что–то новое, описанное Кусто. Например, мы много лет не могли найти на дне загадочную римскую дорогу, пока в этом году бог морей не помог...

В упомянутой книге рассказывается, как Кусто искал затонувший корабль "Ферандо" и обнаружил его совершенно случайно — по рыбацкой сети, одиноко плавающей на морских волнах. Кусто спустился по снастям, зацепившимся за остов судна. Так, кстати, очень часто затонувшие корабли ищут — по "точке зацепа", например, мы на Балтике. Погиб "Ферандо" в 1893 году. Он шел с грузом угля, и в это время совершала маневр французская эскадра, флагман которой "Адмирал Сесиль" не смог быстро перестроиться и просто переехал "Ферандо"...

Так вот, Дюма первый спустился к "Ферандо", поднял с него на поверхность какую–то посуду, бинокль, найденный в кают–компании, нашел и уголь — груз корабля. А потом на дне заметил блюдце китайского фарфора, и во время всплытия увидел прямо под собой... дорогу — каменную кладку, уходившую глубоко в синюю бездну. Это блюдце стояло дома у Дюма на каминной полке, и если у него кто–то спрашивал о находке, в ответ интересовался: а не известно ли вам что–то о старых римских дорогах на дне Средиземного моря?

Несколько лет назад я во время погружения к "Ферандо" тоже увидел эту дорогу, но осмотреть ее не успел — вынужден был всплывать, поскольку в баллонах заканчивался воздух. И потом, сколько мы ни ныряли с друзьями, не могли ее снова найти... А в прошлом году мой товарищ Дима Витязев, который исключительно сильно увлекается подводной археологией, решил наконец–то раскрыть тайну. Он не просто перечитал главу из книги Кусто, но чуть ли не дословно изучил всю историю, связанную с римской дорогой, примерно оценил расстояние до нее от кормы "Ферандо".

Он вместе с другом Владом Татаринцевым занялся поисками дороги. Причем, в том месте глубина довольно приличная — около 30 метров, значит, времени на обследование территории не более получаса... И — удача: друзья увидели дорогу! Она была шириной несколько метров, но, удивительно, на ней ничего не росло, хотя вдоль нее полно всего на дне. А тут просто светлая полоса, ведущая по дну в сторону материка от острова Поркероль. Такая вот аномалия...

Словом, раскрыли еще одну страничку истории Кусто, но в то же время появилось и много вопросов... А кто эту дорогу проложил на дне? Не на дне, конечно! Примерно в II веке до нашей эры на этой территории властвовали римляне, та самая дорога проходила по берегу моря, а потом, возможно, во время очередного землетрясения кусок суши оказался под водой. Ведь с тех пор прошли тысячелетия, средиземноморский ландшафт сильно менялся.

Тайна погибшего амфоровоза

— Ныряли мы и к знаменитому огромному судну "Просперо Счиаффино", которое сейчас считается одним из самых красивых для погружений на Средиземном море. Этот транспорт, построенный в 1931 году для поставок продовольствия, невредимым прошел всю Вторую мировую войну, ходил и в Северном море, и в Средиземном. А свою гибель встретил уже после войны, когда перевозил партию алкоголя, затонув в смеси красного вина и дизельного топлива. По пути из Марселя в Тулон он подорвался на мине, которых после войны оставалось в Средиземном море еще очень много...

За десятилетия подводная жизнь превратила мрачные обломки в фантастической красоты сад, даже намного более богатый, чем участки средиземноморских скал, поросших кораллами. И можно себе представить реакцию команды Кусто, которая первой в мире увидела эти сады на глубине более 50 метров!

А мой брат Дмитрий уже не первый год пытается раскрыть историю затопленного до нашей эры римского парусника-амфоровоза. Парусник погиб, налетев на рифы близ берега, когда искал место для причала около островка Джунгарде близ Поркероля. Там узкие расщелины в скалах, и год назад Дмитрий случайно увидел во время очередного погружения множество разбитых амфор и кое–что поднял на поверхность...

В этом году он вновь побывал в том месте. Но так просто вытащить из расщелин на глубине амфоры не удается: ребята даже изобретали разные приспособления из бамбуковых палок с веревками, связанными в петли. Но главная–то цель не эти амфоры, а — найти парусник, вернее, то, что от него осталось. Между прочим, на островке есть музей подводной археологии, где в экспозиции представлена реконструкция трех амфоровозов, обнаруженных когда–то Кусто.

Кусто — не француз?

— А в рыбацком городке Санори мы нашли музей Фредерика Дюма, который уже давно прекратил свое существование, и о нем теперь уверенно забывают. В Санори возвышается огромная башня II века нашей эры, а рядом стоят жилые домики, построенные намного позже французами. Дюма создал музей в этой башне, где выставил первые маски "трех мушкетеров", которые они делали сами, смоделированные ими подводные ружья, очки для охоты на глубине, находки, поднятые во время археологических работ: амфоры, чаши, нательные кресты с мест кораблекрушений.

Этот музей был уникальным, но три года назад начал погибать, когда пуще прежнего разгорелся скандал между двумя семьями Кусто — французской и американской. Первая жена Жака–Ива была француженка Симона Мелькиор, вторая — американка Франсина Трипье. Семьи начали делить между собой все находки, которые, на самом–то деле, принадлежали Дюма...

Вообще парадокс: на родине Кусто не считают французом, решили, что он американец. А все из–за его второго брака... Французы готовы предать Кусто забвению — они его не любят. Это доказывает печальная история, связанная с виллой "Барри" в Санори, которую мы пытались найти несколько лет подряд. Что это за вилла? Кусто со своей молодой женой Симоной снимали там комнату, рядом жил и Филипп Талье с супругой, а неподалеку был домик Фредерико Дюма.

В 1940–х и началась история "мушкетеров". Кусто познакомился благодаря Талье с заядлым ныряльщиком Дюма, помешанным на подводной археологии. Жак–Ив тогда был молодым лейтенантом ВМС, еще не умел нырять, на что его вскоре и подсадили Дюма с Талье. В тех местах, вокруг Тулона, они искали свои первые затонувшие корабли и сокровища, проводили исследования, испытывали новое аквалангистское оборудование, снимали фильмы. Подводный мир, дно Средиземного моря считались тогда "терра инкогнита", куда попадали разве что ловцы жемчуга и неповоротливые водолазы, работавшие в тяжеленных костюмах у затонувших кораблей. А тут появился Кусто с друзьями в легких аквалангах, и им интересно было действительно познать подводный мир...

Но — вернемся к вилле. В упомянутом почти уничтоженном музее мне подсказали, причем далеко не сразу (выясняли, мол, а почему вы этим "американцем Кусто" интересуетесь?), где вилла. Нам посоветовали подняться по улочке от музея, найти калитку — дверь, снятую с петель затонувшего корабля, а за ней и виллу "Барри". Неподалеку встретили пару французов моего возраста, лет около пятидесяти, но они вовсе не знали, кто такой Кусто. Словом, отчаялись найти место, как вдруг встретили двух старушек, и они–то нам не только показали виллу, но даже проводили до забора, увитого виноградной лозой. Одна бабулька отодвинула в сторону большой пластмассовый мусорник, а за ним и была та самая дверь...

Вторая гибель "Калипсо"

— Печально и то, что французы напрочь забыли о существовании "Калипсо" — судна, на котором команда Кусто ходила по всему свету, — продолжает Сергей Семенов. — Но мне лично еще более обидно и досадно, что я когда–то сам принял невольное участие в уничтожении "Калипсо"...

В 1994 году я вступил в международную организацию "Общество Кусто" со штаб–квартирой в Америке. Тогда Кусто был еще жив (он умер в 1997–м). В то время еще и клуба "Посейдон" не существовало, а был мой предыдущий — "Шельф"... И вот мне попал в руки большой календарь, выпущенный "Обществом Кусто", я нашел координаты организации и вступил в нее. Участвовал в разных акциях, в том числе в сборе средств на реставрацию "Калипсо", которое затонуло после столкновения с сухогрузом, но вскоре было поднято на поверхность.

Судно одно время стояло во Франции — в доке у Ла–Рошели, а потом его перевезли в Америку. И эта организация начала собирать средства на спасение "Калипсо" — перечислял их и я. Но спасение ли это было? Целые сегменты судна срезались, заменялись новыми. В итоге денег не хватило, и обновили лишь корпус. Это было расчетливое убийство "Калипсо"! Ведь кому интересно какое–то совершенно новое судно, а не то самое — легендарное? Это как наш Дом Черноголовых — новодел, не представляющий никакой исторической ценности, а только забава для туристов, так сказать, лапша на уши. И если бы я изначально знал о целях организации, то, наоборот, стал бы ее ярым противником...

Так что, как видите, жизнь моя связана с историей Кусто. И то, чем теперь занимаюсь, организуя, например, экспедиции на юг Франции, — популяризация истории "трех мушкетеров", о которой в нашей Латвии, на самом деле, мало кому хоть что–нибудь известно. Но хочется верить, что людей, которые участвуют в этих путешествиях, зацепила одиссея команды Кусто не меньше, чем меня. Пусть и не очень много таких энтузиастов, но — все же. И уже дорогого стоит видеть их глаза, когда они видят перед собой живую легенду об этих великих людях!

Игорь Мейден

Источники:

1. ves.lv