1. Зачем все это нужно?

Шельф - нашему столу

Без преувеличения можно сказать, что гидробиологов интересует жизнь подводных организмов в любых водоемах и даже вне их, во всех тех 1,4 х 1021 кг воды, которая наполняет океаны и моря, реки и водоемы суши, пребывает в виде льдов и грунтовых вод, находится в атмосфере. Основная масса этой воды (97%) сосредоточена в океанах и морях, которые населяют примерно 180 тысяч видов живых организмов. Большинство групп живых существ, известных науке, имеет здесь своих представителей. Так, из 33 классов растений 15 живут в воде, из них только в море - 5; из 63 классов животных 60 сформировались в водной среде, а представители 31 класса - только морские виды. Наиболее многочисленны моллюски (60 тысяч видов), ракообразные (20 тысяч) и, наконец, рыбы (16 тысяч).

Тридакны - самые крупные в океане моллюски. В тканях их тела поселяются симбионтные водоросли, которые и обусловливают его окраску. Фото М. Проппа

Жизнь в океане распределена во всех трех измерениях - это одна из характерных особенностей водной среды. Но это распределение не равномерно, существует определенная зональность водного населения и по горизонтали, и по вертикали. Наиболее продуктивен поверхностный слой моря, однако максимальная плотность биомассы связана с прибрежным мелководьем - шельфом, этим подводным продолжением материков, переходящим на глубине примерно 200 м в довольно крутой материковый склон. По подсчетам советских ученых, биомасса планктона в поверхностном слое океана при продвижении от берега в центральную часть океана уменьшается в 20...30 раз, а донных организмов - в миллионы раз.

Продуктивность шельфа обусловлена тем, что эта зона наиболее тесно связана с материком и постоянно взаимодействует с водными массами более глубоких районов океана. На шельф в первую очередь поступает материковый сток, содержащий биогенные элементы в виде питательных солей, обеспечивающих интенсивную жизнедеятельность водорослей и высокую концентрацию животных. В не меньшей степени доставке биогенов в эти зоны способствует интенсивное вертикальное перемешивание и связанный с ним подъем также богатых биогенами глубинных вод. Но важны не только биогенные элементы. Нужен еще и растворенный в воде кислород, а его концентрация повышается с понижением температуры воды. Из-за этого максимум продуктивности лежит не в экваториальных, а в более высоких широтах; к ним же приурочены районы активного рыболовства.

Обитатели моря различаются не только внешним видом и строением, но и особенностями поведения. По образу жизни их принято делить на несколько групп. Организмы, обитающие в водной толще, относятся к планктону и нектону, населяющие дно - к бентосу. Совершенно особую группу представляет целый мир живых существ, специально приспособленных к обитанию на границе воды и воздуха,- нейстон.

Планктонные организмы (от греческого "планктос" - блуждающий) в основном пассивно перемещаются вместе с водными массами под действием волн и течений. Некоторые планктеры способны совершать относительно небольшие самостоятельные перемещения, преимущественно по вертикали. В морской воде даже невооруженным глазом можно различить разноцветные неподвижные и движущиеся точки - это и есть планктон. Но не следует думать, что все планктонные организмы имеют небольшие размеры: среди них встречаются и настоящие гиганты, например медузы со щупальцами длиной в десятки метров. Планктон делится на растительный (фитопланктон) и животный (зоопланктон). Между этими двумя группами разница вовсе не в степени подвижности, как часто думают, ведь существуют подвижные водоросли и неподвижные животные. Нет, разница гораздо глубже и принципиальнее: растения способны синтезировать органические вещества из неорганических за счет фотосинтеза, а животные такой способностью не обладают и вынуждены использовать готовое органическое вещество, поедая растения или других животных. Фитопланктон имеет огромное значение, так как практически все органическое вещество, продуцирующееся в море, вырабатывается именно этими организмами - это так называемая первичная продукция океана.

Ко второй группе обитателей водной толщи - нектону - относятся активные пловцы: большинство рыб, головоногие моллюски (кальмары, каракатицы), некоторые ракообразные (например, креветки), морские черепахи и млекопитающие - киты, дельфины, ластоногие. Третья группа- бентос - делится на фитобентос (водоросли и морские травы) и зообентос. Зообентос весьма обширная группа морских организмов. Часть этих донных животных ведет "оседлый" образ жизни они неподвижно прикреплены к грунту (губки, актинии, асцидии и другие), часть подвижна (многие черви, ракообразные, моллюски, иглокожие). Выделяют также животных, живущих на поверхности грунта (эпифауна) и закапывающихся в грунт (инфауна).

Некоторые морские черви очень красивы. Выпустив из домиков-трубок пышные венчики щупалец, они вылавливают из морской воды съедобные частицы. Фото А. Голубева

Все организмы, населяющие море, составляют трофические (пищевые) цепи нескольких уровней, животные вышестоящего уровня поедают животных с нижестоящих уровней. Упрощенная схема выглядит так: морские растения (фитобентос и фитопланктон) образуют в процессе фотосинтеза органическое вещество, за счет растений существуют растительноядные беспозвоночные (зоопланктон, зообентос, сюда, кстати говоря, входят и личинки рыб, ракообразных и моллюсков), которые, в свою очередь, становятся пищей для нектона, ракообразных и моллюсков. Пищевые цепи образуют сложное переплетение - целую пищевую сеть, и организмы, являющиеся конечным элементом одной цепи, могут быть серединой или даже началом другой.

Общая масса фитопланктона в Мировом океане составляет, по подсчетам советских ученых, 15 млрд. т, зоопланктона - 20, бентоса - 10, а нектона - 1 млрд. т. Если вдуматься в эти цифры, то они не могут не вызвать удивления: биомасса фитопланктона оказывается меньше биомассы питающегося ими зоопланктона. В то же время хорошо известно, что растительноядному организму для построения единицы массы необходимо по крайней мере десятикратное количество пищи - "пищевая пирамида" расширяется к основанию. Разгадка этого парадокса - в огромной продуктивности одноклеточных зеленых водорослей. Они размножаются столь быстро, что животные могут ежесуточно потреблять до половины биомассы фитопланктона и он за сутки вновь восстановится в прежнем количестве. Если сравнивать не биомассу, а продукцию Мирового океана, то все станет ясным: годовая продукция фитопланктона - около 550 млрд. т, зоопланктона - 53, зообентоса - 3, нектона - 0,2 млрд. т. Это уже похоже на пирамиду!

Высокая продуктивность Мирового океана обусловливает его значительную роль в общем балансе органического вещества планеты. Несмотря на то, что общая биомасса всех животных и растений, обитающих в океане, не составляет и сотой доли процента биомассы суши, суммарный урожай, образующийся в Мировом океане, составляет около четверти общей биологической продукции планеты.

Основное, что потребляет из океана человечество, это продукты животного происхождения. Сейчас в мире добывается до 85 млн. т рыбы, беспозвоночных животных и других съедобных объектов, что в пересчете на белок эквивалентно стаду в 400 млн. голов крупного рогатого скота. Больше всего добывается рыбы. Из 30 кг морепродуктов, приходящихся в год на одного жителя нашей страны, рыба составляет свыше 18 кг. Мировой же ежегодный промысел рыбы превышает 70 млн. т. Причем несмотря на то, что общее число видов промысловых рыб достаточно велико, доли разных видов в уловах далеко не равноценны и 2/3 мировой добычи приходится всего на пять семейств: лососевые, сельдевые, тресковые, скумбриевые и тунцовые.

Очень большим спросом на мировом рынке пользуются такие "экзотические" для нас рыбы, как акулы. За год только в прибрежных водах их вылавливают около 200 тыс. т, а еще примерно 100 тыс. т добывают в открытом море и попутно при ловле других рыб.

Используется у акул мясо, кожа и жир печени, содержащий в несколько десятков раз больше витамина А, чем печень трески. X. Ханке, например, в своей книге "Седьмой континент", в главе с оптимистическим названием "Люди съедают больше акул, чем акулы людей", пишет: "Она (сельдевая акула) - основной поставщик рыбных котлет. Если свежезамороженное мясо акулы аппетитно поджарить, то оно превратится в настоящую "пищу богов". Кроме сельдевой акулы на наши тарелки попадает и колючая акула. При копчении куски ее брюха разрезают на спиральные, свернутые в трубку полосы. Домохозяйки покупают их потом под поэтическим названием "локоны Шиллера"". Но известнее всего суп из плавников акул. Не следует думать, что это какое-то редкостное блюдо: только в Японии сушится в год около полутора тысяч тонн акульих плавников.

Однако мясо и плавники - не самое дорогое, что может дать акула. За связку зубов белой акулы любители сувениров платят по две с половиной тысячи долларов. Но это не предел - один зуб белой акулы, заключенный в серебряную оправу, стоит тысячу, а в золотую - пять тысяч долларов.

Среди нерыбных объектов первое место по добыче приходится на моллюсков (до 60%), затем следуют ракообразные (25 %), водоросли (14%) и другие животные (1 %). Моллюсков по величине вылова можно выстроить в такой убывающий ряд: устрицы - примерно 45 %, мидии - 18 %, гребешки - 9 %, различные двустворчатые моллюски (преимущественно закапывающиеся виды), брюхоногие и, наконец, головоногие (из них на вылов кальмаров приходится 80 %, а на осьминогов и каракатиц - по 10%). Из ракообразных на первом месте по объему добычи стоят креветки (годовой улов свыше 1000 т), на втором - крабы (около 400 т). К ракообразным относится и ставший сейчас хорошо известным криль - небольшие планктонные рачки, образующие колоссальные скопления в Антарктике. Криль - основной продукт питания китов, тюленей и многочисленных птиц, населяющих антарктические воды. Скопления криля встречаются на площади около 312 млн. кв. км. О его запасах можно судить хотя бы по тому факту, что количество криля, поедаемого за сезон только позвоночными, измеряется сотнями миллионов тонн.

Относительно велико значение в уловах и иглокожих: общая их добыча - около 40 тыс. т. Большая часть уловов (около 60 %) приходится на морских ежей, у которых используется в пищу икра, на втором месте стоят голотурии (трепанги), много вылавливается и морских звезд, из которых в основном производят удобрения.

Одно из богатств континентального шельфа - водоросли, которых насчитывается около 28 тысяч видов. И по внешнему виду, и по размерам водоросли сильно различаются: имеется огромное число видов микроскопических водорослей и в то же время в калифорнийских подводных "лесах" растут "деревья" макроцистисы, которые превосходят по высоте (а точнее, длине) сухопутных гигантов - секвойи. В некоторых районах, преимущественно в умеренных широтах, водоросли образуют мощные заросли, простирающиеся на сотни километров. Это наиболее урожайные по зеленой массе растения на Земле: они дают до 150 т с гектара. Промысел водорослей ведется интенсивно и превышает 1 млн. т в год.

Многие виды водорослей идут в пищу. Наибольшее значение имеет японская ламинария (морская капуста), используются также ундария, глоилопельтис, родимения, порфира, ульва, энтероморфа и другие. Пищевая ценность водорослей очень высока, они стимулируют аппетит, снабжают организм необходимыми солями, витаминами, микроэлементами. В пищевой промышленности широкое применение получили продукты переработки морских водорослей - агар, альгинат, каррагенин и агароид. Если в азиатских странах водоросли идут преимущественно в пищу, то в европейских их основное назначение - кормовое. Здесь из различных водорослей вырабатывают муку для добавки в корм животным. Очень широко макрофиты и продукты их переработки используются в промышленности. Они находят применение в парфюмерии, для производства красителей, из них получают сырье для производства облицовочных материалов, упаковочной пленки, для приготовления особо тонких смазок, реагентов, препятствующих образованию накипи, и в целом ряде других отраслей. В текстильной промышленности ведутся интенсивные исследования по упрочению и "облагораживанию" волокон водорослей. Пристально изучают возможность использования водорослей энергетики, но пока на энергетические нужды идут только отходы - основные потребители водорослей еще не удовлетворены настолько, чтобы всерьез делиться еще и с энергетиками. Однако энергетическое использование водорослей весьма заманчиво, и на нем стоит остановиться особо.

Дело в том, что принципиально все энергетические потребности современного человека можно было бы решить за счет использования биомассы, получаемой на "сухопутных" плантациях. Для этого необходимо примерно 5 млн. кв. км засадить быстрорастущими культурами, дающими урожай примерно 5 т сухой массы с гектара (известны и дающие 18 т/га!). Но нужны подходящие площади и определенные климатические условия, а уже сейчас под пашню заняты практически все пригодные земли (примерно 50 млн. кв. км). Теоретический же потенциал годового' прироста биомассы в Мировом океане составляет примерно 40 млрд. т условного топлива, т. е. около 40 % общего прироста биомассы на планете. На современном уровне технологии из этого количества, по оценкам специалистов из Международного института прикладного системного анализа (МИПСА), энергетикам может быть передано до 10%. Эта величина не так уж и мала, если учесть, что в 1980 г. в мире добывалось количество нефти, эквивалентное всего 5 млрд. т условного топлива.

Для производства водорослей в обозримом будущем практически нет ограничений по площадям. Значительно выше у водных культур и урожайность (по сырой массе в 30...40 раз выше, чем у высших растений на суше). При урожайности 500 т/га достаточно создать фермы для выращивания уже упоминавшегося макроцистиса площадью 120 тыс. кв. км, чтобы обеспечить примерно 15 % энергетических потребностей США на уровне 2025 г. Опыты по созданию таких ферм уже ведутся, и довольно успешно. Все работы по посадке растений, по наблюдению за их развитием и ростом просто невозможны без ученых-подводников.

Но не только макроводоросли привлекают энергетиков, очень большой интерес представляют и микроводоросли. Наиболее интересны в качестве объектов разведения одноклеточные зеленые водоросли (к ним относится, в частности, всем известная хлорелла). Эти водоросли уже довольно давно культивируют для получения богатой углеводами (до 35%), азотсодержащими веществами (до 45%) и жирами (до 10%) биомассы, годной как для непосредственной добавки в корм животным, так и для энергетического преобразования в газообразное топливо. Известно, что разведение одноклеточных позволяет получать до 35 г сухого продукта с 1 кв. м водоема в сутки. Таким образом, можно рассчитывать на непрерывное получение до 100 т/га сухой массы в год, а это превосходит урожайность самых продуктивных культур суши в 4...5 раз. Если, используя урожай сахарного тростника с 1 га, можно получить примерно 4,4 т этанола, то переработка водорослей в углеводородное топливо с 1 га поверхности водоема дает не менее 16 т.

Здесь мы вплотную подошли к крупномасштабному разведению водных организмов в морских условиях, к вопросам марикультуры. Дело в том, что несмотря на огромную величину продукции фитопланктона (выше упоминалась цифра 550 млрд. т/год) продукция рыб и крупных беспозвоночных не превышает 320 млн. т, а возможный вылов этих организмов вряд ли превысит 120 млн. т. Что касается бурых водорослей, в частности, ламинариевых, к которым относятся и макроцистис, и морская капуста, добывать традиционными методами более нескольких миллионов тонн вряд ли возможно.

В настоящее время человечество получает за счет водных организмов около 15% всех белков животного происхождения. С учетом кормовой муки для животноводства эта доля возрастает до 20%, но если помнить об удовлетворении минимальных потребностей населения в ближайшем будущем, то окажется, что уже через 30 лет вылов животных придется увеличить в 2,5 раза и довести его до 140...150 млн. т. Безусловно, традиционные охота и рыболовство здесь будут неприемлемы: неуемный промысел может подорвать продуктивность океана настолько, что никакие меры уже не спасут положение. Единственный выход - развитие марикультуры, предусматривающее создание подводных плантаций и ферм, предназначенных для культивирования рыб, беспозвоночных и водорослей при непосредственном участии и контроле человека за процессами разведения и выращивания.

Собственно говоря, агитировать за марикультуру никого не приходится: процесс ее становления уже стал на прочную экономическую базу. Практически все приморские страны в той или иной степени заняты ее развитием. По данным ФАО, к 2000 г. продукция марикультуры должна достигнуть 20 млн. т, только в Японии планируется получать примерно 6 млн. т пищевого сырья с морских ферм.

Эффективность марикультуры по сравнению с традиционным ловом подтверждается цифрами. Так, например, если уловы рыбы у берегов Индонезии колеблются в пределах 2,5...6,5 т с 1 кв. км, то в прудовых хозяйствах там же без специальной подкормки уверенно получают до 30 т с 1 кв. км. Подкормка позволяет довести продуктивность до 500 т рыбы с 1 кв. км. Но и это не предел. Американскими специалистами установлено, что, культивируя мидий, можно довести "урожай" примерно до 30 тыс. т с 1 кв. км, причем речь идет не о "живом весе", а о добыче мяса.

Сейчас марикультура в основном развивается на мелководье, в прибрежных водах. Здесь и от штормов защититься легче, и создать искусственные рифы и выгородки нетрудно. В Японии уже занято под фермы около 3 тыс. кв. км прибрежного шельфа. Но мелководье обычно сильнее загрязнено, здесь хуже водообмен. Это особенно плохо для животных-фильтраторов, в телах которых происходит накопление вредных веществ. По этим же причинам у разводимых в неволе рыб часто возникают массовые заболевания, приводящие к значительной потере товарной продукции и наносящие марикультуре серьезный урон.

Исследователи видят выход в перемещении ферм на более глубоководные участки. Уже есть опыт создания рыбных садков при глубине моря 20 м (для ограждения используются синтетические сети). В перспективе - глубины до 30 м. Огромные возможности открывает создание ферм в открытом море. Впрочем, самые смелые идеи "окультуривания" океана базируются на природных процессах: речь идет о высочайшей естественной продуктивности, достигаемой вблизи побережья Перу в зоне действия холодного Перуанского течения. Уловы здесь достигали в отдельные годы 200...300 т с 1 кв. км, и этот небольшой, не составляющий даже процента от площади Мирового океана участок давал около 20% мирового улова рыбы. Основную причину такой продуктивности ученые видят в удачном сочетании в этом районе направления преимущественных ветров, течений и топографии дна, при которых за счет подъема глубинных вод (апвеллинга), богатых биогенными соединениями фосфора и азота, создаются условия для бурного развития фитопланктона и питающегося им перуанского анчоуса.

Наиболее "революционные" идеи как раз и связаны с созданием в некоторых районах Мирового океана искусственного апвеллинга с помощью сверхмощных насосных агрегатов. До последнего времени авторы подобных проектов занимались поиском эффективных способов подъема вод и источников энергии для их реализации. Но сейчас, в связи с развитием работ по вовлечению возобновляемых ресурсов океанской энергии в хозяйство планеты, возможностью использования тепловой энергии, энергии волн, течений, перепадов солености, ветра, приливов, стало ясно, что за источниками энергии дело не станет. Одна термальная океанская электростанция, работающая на извлечении энергии за счет перепада температур между поверхностным и глубинным (около 1000 м!) слоями воды в приэкваториальном районе океана, должна поднимать на каждые 100 МВт электрической мощности примерно 400 куб. м той самой обогащенной биогенами воды, которую ищут энтузиасты искусственного апвеллинга. Более того, энергетикам придется решать проблему сброса этой отработанной (подогретой от примерно 4 до 7...8° С) воды, с тем чтобы не нарушить существующее экологическое и термическое равновесие. В проектах приходится даже предусматривать некоторую потерю мощности на закачку отработанных вод на глубину более 100 м, за слой температурного скачка. Таким образом, энергия есть, воды предостаточно - надо только научиться все это оптимальным образом использовать. И дело в основном за биологами: изменение термических и гидрохимических условий в поверхностном слое вод в зоне апвеллинга приведет к самой серьезной перестройке соответствующей экосистемы, точнее, к созданию совершенно новой экосистемы, заселенной новыми организмами с новыми трофическими связями, а к каким это приведет последствиям, мы пока не знаем.

Другой вариант морских ферм - плавучие сооружения в открытом море. Наиболее известная подобная конструкция была создана под руководством Г. Уилкокса (работы проводились научно-исследовательским институтом газа, США). Образец установки, проходившей морские испытания, представлял собой достаточно внушительный морской цилиндрический буй, к которому в нижней части с помощью шарнирного соединения был присоединен металлический каркас в виде зонта из шести 15-метровых спиц, между которыми были натянуты нейлоновые канаты. Канаты служили искусственным субстратом для выращивания макроцистиса, "рассаду" которого на них закрепляли водолазы. Плавал этот зонт на глубине 18 м и имел полезную площадь около 0,1 га. Для питания растений буй был снабжен системой насосов и трубопроводом для забора глубинных вод с горизонта 500 м.

Проведенные на этой ферме опыты, в которых принимали участие несколько водолазов-биологов, и в частности профессор Калифорнийского института технологии В. Норф, руководивший исследованиями по биологии водорослей-келпов, позволили не только определить оптимальный температурный режим, количество и состав необходимых келпам биогенных элементов - водоросль оказалась особенно чувствительной к содержанию азота, магния, железа,- но и разработать технологию трансплантации растений, контроля их состояния и роста в условиях открытого моря.

Комплекс выполненных за два года эксплуатации фермы исследований, среди которых очень большой объем приходился именно на подводные исследования, позволил накопить необходимый фактический материал, на базе которого были разработаны рекомендации для создания полупромышленной фермы-платформы площадью 400 га. Подобная платформа, снабженная двигателем и энергетической установкой, приводимой в действие, например, волнами, сможет перемещаться в океане в районы, где имеются оптимальные условия для развития водорослей. На платформе могут размещаться установки для переработки урожая фермы и все необходимое для работы персонала. Придется, конечно, предусмотреть и механизацию посадки первичного материала и обеспечение условий для его подготовки, механизацию уборки урожая. Сложных экранов для защиты пространства фермы от течений, вымывающих биогенные соли, как это было у первой опытной фермы, не понадобится: при большой биомассе растений ферма сама будет регулировать интенсивность обмена вод внутри зарослей. Более того, микроклимат внутри фермы создаст условия для жизни там подходящих видов рыб (заросли келпов в естественных условиях представляют собой очень богатое в видовом и количественном отношении сообщество организмов). Плавучие фермы станут подлинными оазисами жизни в открытом море.

Один из наиболее ценных двустворчатых моллюсков наших дальневосточных морей - приморский гребешок. На его раковине иногда поселяются различные организмы-обрастатели - черви, мшанки или, как на этом снимке, водоросли. Фото А. Голубева

Есть еще одно направление развития водорослеводческих хозяйств в открытом море - фермы по выращиванию микроводорослей, об огромной урожайности которых мы уже упоминали. Наиболее известен советский проект "Биосоляр", разработанный в Московском университете под руководством В. В. Алексеева. Проект предусматривает размещение в открытом море плавучих контейнеров для выращивания хлореллы с целью переработки ее в газообразное топливо. Получаемая биомасса может перерабатываться комплексно: кроме горючего газа из нее можно добывать сырье для пищевой промышленности, для производства волокна, различные кормовые добавки. На базе водорослеводческих хозяйств можно создать целые химические комбинаты по выработке различных веществ, необходимых в промышленности, медицине, в быту.

В нашей стране наибольшие перспективы для создания морских хозяйств имеют моря Дальневосточного бассейна. Они вытянулись в направлении с юго-запада на северо-восток на 5 тыс. км. Из 60 тыс. км морского побережья СССР (вместе с островами более 108 тыс. км) четвертую часть составляют дальневосточные берега. Богатая подводная флора и фауна, своеобразный климат, небольшая плотность промышленных предприятий и зон отдыха, небольшая населенность берегов и чистота морских вод делают бассейны дальневосточных морей не только отличными полигонами для проверки научных рекомендаций, но и прекрасными "строительными площадками" для создания различных подводных ферм и хозяйств.

Первое в стране опытно-промышленное хозяйство по выращиванию беспозвоночных создано в Приморье, в бухте Миноносок. Здесь осваиваются методы культивирования двустворчатых моллюсков - приморского гребешка, съедобной мидии, тихоокеанской устрицы и съедобной голотурии - дальневосточного трепанга. Масштабы марикультуры на Дальнем Востоке постоянно возрастают. Созданы цеха марикультуры на нескольких рыбокомбинатах Приморрыбпрома, занялись ею и рыболовецкие колхозы. Интенсивно культивируют здесь и водоросли, прежде всего японскую ламинарию, площадь плантаций которой уже достигает 160 га.

Мидии Грея обычно живут колониями. Фото А. Голубева

Конечно, марикультура - новая для нашей страны отрасль рыбного хозяйства. Но для ее развития у дальневосточных берегов есть все необходимое - прекрасные заливы и бухты, привычные к работе в море люди, мощные производственные организации и флот. Усилиями располагающихся во Владивостоке научно-исследовательских организаций и вузов исследуются те аспекты биологии морских организмов, которые наиболее важны для их выращивания. Но ученые не только занимаются "чистой наукой", они ведут и интенсивные опытно-экспериментальные работы. Целый ряд таких работ выполнили сотрудники отдела марикультуры Тихоокеанского института рыбного хозяйства и океанографии, в Институте биологии моря отработана методика выращивания съедобной мидии и использования полей ценнейшей агароносной водоросли - анфельции.

Искусственное выращивание морских организмов - только одно из направлений рационального использования живых ресурсов океана. Изучение морских обитателей - очень важная проблема, в решении которой принимают участие исследователи разных специальностей, и прежде всего, конечно, биологи. И многие из них предпочитают работать не в кабинетах, а непосредственно рядом с объектами изучения - под водой.