Любители заселяют дно

Кажущаяся легкость организации эксперимента привела к тому, что спортсмены-подводники многих стран мира стали пытаться устанавливать подводные дома собственными силами. Многие из этих энтузиастов, столкнувшись с серьезными трудностями, вынуждены были отказаться от честолюбивых замыслов. Более настойчивые, приложив гигантские усилия, все же добились осуществления своих проектов.

Первыми сумели довести дело до конца английские аквалангисты. В сентябре 1965 г. они продержали двух человек в течение недели под водой на глубине 10 м, повторив тем самым первый эксперимент Кусто 1962 г. - "Преконтинент-1".

Эксперимент, получивший наименование "Глокес", был организован Борнмутским отделением Британского подводного клуба. Дом проектировали сами подводники, а изготовили его на местной судоверфи. Вся необходимая физиологическая информация была почерпнута из отчетов ВМС США и Англии.

Подобно "Диогену", английский подводный дом имел форму горизонтального цилиндра. Пространство над входным люком образовало вестибюль, с одной стороны которого находился жилой отсек, а с другой - туалет. В щилом отсеке размещались две койки, откидной стол, стеллажи с химическим поглотителем углекислого газа, баллоны с кислородом и аппаратура газового анализа. Дом весил около двух тонн. Для его погружения использовалось 13 т железобетонных шпал.

13 сентября подводный дом был установлен на дно в Плимутской гавани, неподалеку от берега под защитой волнолома. В тот же день в 21.00 экипаж занял свои места. Первыми английскими акванавтами были члены Британского подводного клуба научные работники Коллин Ирвен и Джон Хит.

На берегу располагался пост контроля эксперимента. К нему протянулись кабели телефонной и телевизионной связи. Команды по четыре аквалангиста, сменяя друг друга, несли круглосуточную вахту. Пища для акванавтов готовилась тут же и отправлялась под воду в герметическом контейнере. Роль судов обеспечения выполняли один рыболовный бот и несколько шлюпок. Кроме того, неподалеку находилось военное спасательное судно, оборудованное декомпрессионной камерой.

В начале эксперимента дом был заполнен обычным воздухом. Расход кислорода пополнялся из баллонов, а углекислый газ удалялся химическим поглотителем, насыпанным на открытые стеллажи. Каждые два часа акванавты производили химический анализ атмосферы и вручную регулировали количество кислорода в смеси, поддерживая его на уровне 18%. Как показали анализы, содержание углекислого газа в атмосфере дома не поднималось выше 2%. Температура смеси была около 16° - на один градус выше, чем температура воды в районе эксперимента.

С погодой английским акванавтам не повезло. На второй день ветер достиг силы в одиннадцать баллов и развел такую волну, что она начала перехлестывать через волнолом. Пришлось отказаться от обеспечения с поверхности, и только когда ветер упал до восьми баллов, появилась возможность доставить акванавтам пищу и резервный запас воздуха.

Движение судов в районе опыта было довольно интенсивным, и акванавты быстро научились различать их по звуку. Однажды Хит попросил проверить, не проходит ли мимо них подводная лодка. Ему было приятно узнать, что он не ошибся.

К концу седьмого дня Ирвен и Хит начали готовиться к всплытию. По плану они должны были подняться вместе с домом до глубины 3 м, а затем после двенадцатичасовой декомпрессии выйти на поверхность. Процедура подъема включала ряд операций: сначала затапливался забортной водой отсек туалета, потом сбрасывался твердый балласт; с помощью сжатого воздуха, поданного по шлангу с поверхности, отжималась вода из санузла, и дом, получив положительную плавучесть, всплывал.

Однако система продувки водяного балласта не была хорошо продумана, и это не замедлило сказаться. После подачи сжатого воздуха в туалет дом оторвался от дна и, быстро набирая скорость, начал всплывать. Миновав трехметровую глубину, дом с находившимися в нем акванавтами выскочил на поверхность. Приобретенная инерция заставила его подняться над уровнем воды почти на полметра. Затем он осел в воду и снова стал погружаться. Сквозь открытый люк вовнутрь дома начала заливаться вода, сжимая находящийся там воздух. Дом приобрел отрицательную плавучесть и, наполовину залитый водой, снова упал на дно. Вторая попытка окончилась тем же результатом. Во время этих неудачных подъемов акванавты, к счастью, не пострадали.

Явная невозможность подъема дома вместе с людьми заставила англичан изменить первоначальный план эвакуации. Ирвену и Хиту было приказано всплывать на поверхность безо всяких декомпрессионных выдержек. На спасательном судне приготовили барокамеру, а за акванавтами выслали катер.

Только благодаря тому, что эксперимент проводился на глубине 10 м, прямое всплытие акванавтов не привело к заболеванию декомпрессионной болезнью. После 12 ч пребывания на судне акванавтов отпустили с незаполненными лечебными картами.

Несмотря на все трудности, эксперимент "Глокес", к счастью, закончился благополучно. Этот любительский опыт оказался первым, но далеко не единственным в своем роде. Рассказать обо всех самодеятельных программах невозможно в рамках одной главы. Поэтому ниже описаны лишь некоторые, наиболее интересные из любительских опытов.

Может показаться странным, но тем не менее факт, что деятельное участие в решении проблемы "человек и море" принимают граждане сугубо сухопутных государств, не имеющих морских границ. Вспомните швейцарцев отца и сына Пиккаров, прославленных создателей батискафов и мезоскафов, Келлера и Бюльмана, чьи выдающиеся работы в области сверхглубоких погружений ознаменовали начало нового этапа в штурме глубин.

Чехословацкая Социалистическая Республика расположена вдали от морских берегов, в самом центре Европейского материка. Тем не менее и ее граждане внесли посильную лепту в решение проблемы жизни под водой. Чех Йожеф Мергль и кубинец Мичаэль Монтаньес были членами международного экипажа подводного дома "Карибе-1", удачное трехдневное погружение которого на глубину 15 м в Карибском море состоялось в июле 1966 г. А в марте 1967 г. двое других граждан ЧССР Вилем Коциан и Владимир Гейст провели около 80 ч на глубине 10 м в подводном убежище "Пермон-3".

Подводная лаборатория "Карибе-I". Ее интернациональный экипаж прожил три дня на глубине 15 м

Спортсмены-аквалангисты клуба подводников "Пермон" из Остравы проявили завидное упорство в достижении поставленной цели. Интерес к подводному спорту, как это часто теперь бывает, перерос в "Пермоне" в увлечение весьма серьезной проблемой длительного пребывания человека под водой. И надо отдать

им должное, прежде чем поселиться в самодельном подводном доме, пермонцы организовали эксперимент в камере, благо подходящее оборудование имелось в одной из остравских больниц. В течение четырех дней четверо энтузиастов жили под наблюдением врачей на "глубине" 25 м, подвергаясь всевозможным испытаниям и проверкам.

Морской этап программы "Пермон-2" был намечен на июнь 1966 г. Чехословацкие подводники получили разрешение югославских властей провести погружение у острова Чиово близ Сплита.

Каждая свободная минута, бессонные ночи, выходные дни были отданы подготовке маленькой стальной камеры, спроектированной самими аквалангистами и изготовленной с помощью остравских предприятий. Объемом 5 м³, с площадью пола 2x2 м, двухместный домик напоминал палатку с полукруглым верхом. По словам создателей, "Пермон-2" обладал полной трехсуточной автономностью и обеспечивал относительный комфорт его обитателям. Состав атмосферы регулировался автоматически. Были установлены электрические обогреватели. Предусматривалась также подача энергии по кабелю с берега.

По плану эксперимента предполагалось установить домик на глубине 25 - 30 м и прожить в нем несколько дней. Неизвестно, чем кончилась бы эта попытка, но непогода внесла свои коррективы.

Сшитый на живую нитку игрушечный подводный дом оказался совершенно не приспособленным к морским условиям. Когда судно океанографического института в Сплите вело его на буксире к острову Чиово, штормовые волны оторвали прикрепленные под кабиной балластные бочки, заполненные тремя тоннами магнетитового песка. Бочки исчезли в глубине, но дом удалось спасти, укрыв его от волнения. К счастью, внутреннее оборудование не пострадало, и пермонцы сумели вновь закрепить балластные бочки, извлеченные с глубины 40 м, и наполнить их пакетами с песком. Это была долгая и изнурительная работа. Но акванавтам опять не повезло.

Чехословацкий подводный дом 'Пермон-3' во время спуска на воду

Вновь над Адриатикой пронесся циклон и вновь оторванные бочки ушли на дно. Волны швыряли кабину вверх и вниз. Один за другим лопались стальные швартовы, удерживавшие ее на привязи. Дело кончилось тем, что станцию унесло в открытое море, туда, где обычно проходят корабли по пути в Сплит. Чтобы не создавать опасной обстановки на фарватере, акванавты открыли кингстоны, и залитый водой "Пермон-2" ушел на дно вместе со всем оборудованием и автоматикой. "Мы плакали от сознания своего бессилия, - рассказывали впоследствии пермонцы. - В отчаянии от этой катастрофы мы поклялись никогда в жизни не заниматься ничем подобным".

Но энтузиазм и молодость взяли свое. Не далее как вечером злосчастного дня эти клятвы были забыты и неудавшиеся пока акванавты с горячностью принялись обсуждать подробности спасения подводного дома и подготовки его к будущим экспериментам.

Доставленный домой в Остраву "Пермон-2" выглядел так, будто он "пролежал на дне моря не меньше, чем древние амфоры". Однако и это не остановило подводников. Месяцы упорного труда, помощь металлургического комбината им. Клемента Готвальда и вот наконец тяжелый грузовик доставил восстановленную и переоборудованную капсулу "Пермон-3" к месту погружения. Дом спущен на воду в заброшенном и затопленном водой карьере близ Брунтаня.

Раннее утро 3 марта 1967 г. Экипаж подводного дома готовится к заселению, а снаружи палатки, где врачи заканчивают последний осмотр акванавтов, свистит ледяной ветер. Карьер покрыт слоем льда. Акванавты надевают снаряжение и ныряют в прорубь, туда, где на глубине 10 м они должны прожить 4 дня и 3 ночи.

...В "Пермоне-3" тепло и уютно. Воздух уже прогрелся до 20°, анализ проб показывает, что содержание углекислого газа меньше 1%. Проголодавшиеся акванавты просят обеспечение подать обед. А обеспечению приходится туго. Снег, дождь, спуск к проруби обледенел, мокрые пальцы примерзают к металлу контейнеров, ветер продувает насквозь одежду и палатки. Жить наверху оказывается гораздо труднее, чем под водой.

Штаб решает: если погода не улучшится, эксперимент придется прекратить. Ночью раздается сигнал тревоги: прерывается подача энергии в дом - короткое замыкание в кабеле. Это не очень страшно - автоматика дома переходит на питание от аккумуляторной батареи, но электрические грелки перестают работать и температура в доме начинает быстро снижаться. Обеспечение, прилагая поистине героические усилия, устраняет неисправность.

Наутро фортуна впервые повернулась лицом к пер-монцам. Погода улучшилась, настроение тоже. Наконец наступило долгожданное воскресенье. В чудесный солнечный день собравшиеся вокруг карьера сотни людей сердечно приветствовали возвратившихся на землю акванавтов - сотрудников металлургического комбината Вилема Коциана и Владимира Гейста.

Чехословацким подводникам удалось добиться своей скромной цели. Подводя итог, следует отметить, что такие эксперименты безусловно полезны, но в основном как школа мужества и настойчивости для тех, чьим самоотверженным трудом обеспечивается успех.

В отличие от своих чехословацких коллег болгарские аквалангисты оказались более удачливыми. Задуманный ими эксперимент был осуществлен сравнительно легко. Утром 16 июля 1967 г. тридцатисемилетний Иван Петров и тридцатидвухлетний Гаро Томасьян, врач по профессии, погрузились на дно Варненского лимана, где на глубине 10 м их ожидал желто-черный клетчатый домик, названный его создателями "Хеброс" (две тысячи лет назад этим именем называли болгарскую реку Марицу).

Будущие акванавты сами строили свое жилище. Не было ни одной гаечки, ни одного квадратного сантиметра на стенах подводного дома, которые не прошли бы через их руки. Однако им не удалось бы осуществить задуманное, если бы не активная поддержка молодежных газет-пловдивской "Комсомольской искры" и софийской "Народной молодежи", не помощь многих предприятий народной Болгарии, варненских моряков и армии.

Многомесячная напряженная работа завершена. Бывшая железнодорожная цистерна емкостью 18 м³, оснащенная воздушными баллонами, аккумуляторной батареей, многочисленными приборами и всем, что нужно для жилья, отдыха и работы, заняла предназначенное для нее место на дне лимана. "Хеброс" не автономен: его жилой отсек непрерывно вентилируют сжатым воздухом, подаваемым по шлангу с поверхности, энергия также подается сверху. Бортовые запасы газов и аккумуляторы предназначены только на случай аварии.

Экипаж "Хеброса" прожил под водой ровно семь суток. Все рабочее время акванавтов было заполнено медицинскими экспериментами. Психологические тесты, дозированная физическая работа, в том числе и за пределами дома, опыты с полной изоляцией экипажа от внешнего мира, самонаблюдения акванавтов дали полезный материал болгарским врачам и физиологам, участвовавшим в эксперименте.

Операция "Хеброс-67" закончилась благополучно. Оценивая ее результаты, пресса писала, что теперь Болгария вошла в число стран, которые прокладывают человеку дорогу в морские глубины. Это действительно так. Вслед за любительским "Хебросом-67" в Болгарии началось выполнение программы "Шельф", осуществляемой уже на профессиональном уровне. Изучив зарубежный опыт и возможности страны, Государственный комитет по науке и техническому прогрессу НРБ поручил научно-исследовательскому институту океанографии и рыбного хозяйства в Варне подготовить и провести эксперимент с подводной обитаемой лабораторией. Этот эксперимент, названный "Шельф-1", состоялся в 1970 г.

"Хеброс-67" неожиданно имел еще один незапланированный результат. Прочитав информацию об эксперименте в журнале "Посейдон", спортсмены из ГДР тотчас загорелись желанием поставить первый немецкий подводный дом. Как пишет журнал, обсуждение идеи инициативной группой состоялось 11 ноября 1967 г., 14 ноября была найдена подходящая цистерна, а 8 декабря она уже лежала на заводской территории. 31 декабря был готов генеральный проект. Поистине энтузиазм не знает границ!

Активисты Морского клуба в Дипольдсвальде близ Дрездена во главе с председателем секции подводников инженером Петером Фуксом проявили незаурядный организаторский талант и завидное трудолюбие. Ровно через год, 7 ноября 1968 г. подводный дом "Мальтер-1" был готов к спуску на воду близ Паульсдорфа у небольшой плотины Мальтер в Рудных горах. Торжественные речи, традиционные "крестины" дома бутылкой шампанского и маленький казус. Прочность бутылки, как оказалось, не уступает прочности корпуса самого дома, и чтобы выйти из положения, Петер Фукс и его товарищи решили использовать шампанское по назначению.

'Мальтер-1' осторожно пробует студеную ноябрьскую воду

Четырнадцатитонную капсулу предстояло стащить в воду с илистого берега вручную. Крепкие мускулы и смекалка помогли подводникам успешно справиться с задачей. Как только входная шахта скрылась под водой, внутрь "Мальтера-1" вошел водолаз и установил с берегом телефонную связь. Оказалось, что это было весьма кстати. Как утверждают конструкторы, из-за налипшего на фундамент ила дом, вопреки расчетам, не остался на плаву, а соскользнул ко дну на глубину 7 м. К счастью, сработала автоматика, и регулятор давления открыл клапан вентиляции отсека от бортового резервуара, заполнив домик сжатым воздухом и предотвратив заливание его водой. Еще день прошел в трудах по подъему станции на поверхность, перебалластировке и установке на выбранное заранее место, на глубину 8 м. Но до начала эксперимента предстояло еще решить "множество больших и маленьких задач". Лишь к 13 декабря все было готово: и сам дом, и береговая база, и экипаж.

Подводная станция "Мальтер-1" была рассчитана на работу как в автономном режиме с регенерацией дыхательной смеси и питанием от аккумуляторов, так и в режиме вентиляции сжатым воздухом с подачей энергии в дом по кабелю. В отсеке были установлены: прибор, контролирующий расход воздуха при вентиляции, регулятор температуры и киловаттный электрический обогреватель, ультрафиолетовые лампы для стерилизации атмосферы, датчик уровня воды в водолазной шахте, телефонный аппарат для связи с обеспечением. Предполагалось установить приборы, контролирующие состав дыхательной смеси. Однако во время эксперимента пробы для анализа отбирались из дома по шлангу, выведенному на поверхность.

Как сообщалось, оборудование станции работало нормально. Несмотря на холодную воду, удалось поддерживать температуру воздуха около 19°. В отсеке было шумновато: уровень звукового давления при работе системы вентиляции составлял 74 дБ (нечто среднее между шумом в большом универсальном магазине и цехе металлообрабатывающего предприятия).

Акванавты Манфред Бернер и Карл Фолтин прожили под водой двое суток. Условие проведения эксперимента были весьма суровыми. Температура воды составляла 3°, а на поверхности - минус 12°. Озеро перед плотиной замерзло и, как экипаж "Пермона-3"; акванавты "Мальтера-1" ныряли в прорубь, чтобы добраться до своей подводной обитали. Как только заработал компрессор, нагнетающий в дом воздух, струя воды вместе с пузырями вырвалась из проруби, залив лед, и многочисленным зрителям пришлось спасаться бегством. К концу эксперимента полынья над домом была уже внушительных размеров.

Перед подъемом в отсек подали кислород, с тем чтобы акванавты могли выйти на поверхность без декомпрессии. Экипаж благополучно возвратился на сушу.

Эксперимент "Мальтер-1" не был опытом, способным дать какую-либо новую информацию по проблеме длительного пребывания человека под водой - ни с точки зрения физиологии, ни с точки зрения практического применения "эффекта насыщения". Организаторы эксперимента рассматривали его лишь как трудновыполнимую увлекательную задачу, преследуя прежде всего воспитательные цели. "Мальтер-1" должен был послужить средством стимулирования подводного спорта в стране, стать базой будущей спортивной подготовки. И это цель была достигнута.

Схематический разрез подводной лаборатории 'Медуза-1'. 1 - плавучий буй; 2 - буйреп; 3 - воздушный шланг; 4 - телефонный кабель; 5 - электрический кабель; 6 - койка; 7 - воздушные баллоны; 8 - твердый балласт; 9 - мертвый якорь; 10 - якорный канат; 11 - лебедка; 12 - регенерационная установка; 13 - вентилятор; 14 - телефон

По сравнению со своими коллегами из братских социалистических стран любители-акванавты Польской Народной Республики сумели сделать существенный шаг вперед. Аквалангисты из Гдыни провели два удачных эксперимента по длительному пребыванию человека под водой, причем оба раза на глубинах около 25 м.

История создания "Медузы-1" существенно нисколько не отличалась от уже описанных историй постройки любительских подводных домиков. Старший технолог верфи им. Парижской коммуны Антон Демб-ский и химик того же предприятия Александр Лассо сами спроектировали и построили маленькую стальную камеру. Они же были ее первыми и единственными жильцами. Необходимые для изготовления капсулы материалы выделила энтузиастам верфь. На ее территории в свободное от основной работы время будущие акванавты собирали и оборудовали "Медузу-1". Ее размеры: длина 2,2 м, ширина 1,8 м, высота 2,1 м. Электроэнергией и сжатым воздухом капсула должна была снабжаться с берега. Бортовой запас воздуха, обогащенного кислородом, электрическая грелка, телефон и несколько самых необходимых приборов составляли ее оборудование.

Отличительной чертой дома было устройство для его погружения и подъема. Акванавты, работая лебедкой, установленной внутри корпуса, сами регулировали длину каната, который связывал плавучий домик с уложенным на дно тяжелым якорем. Благодаря этому обстоятельству акванавты могли декомпрессироваться внутри дома, хотя его корпус не был прочным и не позволял, следовательно, производить декомпрессию после всплытия на поверхность. Кроме того, такая конструкция упрощала организацию эксперимента (хотя отнюдь не увеличивала безопасности экипажа), поскольку для установки дома на грунт не требовалось никаких грузоподъемных плавсредств - для любителей это очень существенно.

14 июля 1967 г. в 13 ч "Медуза-1" с двумя акванавтами на борту начала медленно погружаться в воды озера Клодно близ Гданьска. Через час дом замер на глубине 7 м. Несколько необходимых операций и контрольных замеров, и капсула продолжила свой путь. На глубине 17 м вновь остановка. Неся посменную вахту, акванавты провели свою первую подводную ночь. В пять утра погружение возобновилось, и вскоре была достигнута запланированная глубина - 24 м.

Условия жизни и работы были неблагоприятными. Температура воды за стенами домика составляла всего 7° С, влажность в жилом отсеке была близка к 100%. Экипаж "Медузы-1" на глубинах вплоть до 24 м дышал сжатым воздухом, а, как теперь хорошо издестно, столь богатая кислородом атмосфера малопригодна для длительного пребывания человека под водой. По-видимому, это обстоятельство явилось одной из причин "физического утомления" акванавтов, которое констатировал сотрудник института морской медицины врач Леслав Лаба, проводивший медицинское обслуживание эксперимента. "Рывок в глубину" любителей-подводников ПНР не был оправданным. Сделанный ими вывод, что сжатый воздух пригоден для погружений с насыщением на глубины до 25 м, нельзя считать обоснованным.

Вечером 17 июля начался подъем. Останавливаясь для декомпрессии на глубинах 12,5, 7,5 и 3,4 м, акванавты через 17 ч благополучно достигли поверхности.

Второй эксперимент "Медуза-2" состоялся через два года. Подводный дом был сделан заново, хотя в основном в конструкции повторялись идеи, опробованные в первом варианте. Трехместная капсула имела несколько большие размеры - 3,6 м в длину и 2,2 м в ширину; ее внутреннее помещение из-за желания уменьшить влажность разделялось перегородкой на два отсека: жилой и рабочий. Как и ее предшественница, "Медуза-2" была неавтономной - воздух и электроэнергия подавались с поверхности. Бортовой запас газов, аккумуляторная батарея и устройство для поглощения углекислого газа предназначались на случай аварии и позволяли экипажу провести под водой 50 ч без снабжения с поверхности.

Акванавты "Медузы-2" Антон Дембский, Ежи Кулинский и Богдан Белдовский прожили на дне Гданьской бухты на глубине 25 м 7 суток. Эксперимент проходил с 9 по 16 сентября в тяжелых условиях, в период осенних штормов. Но, как сообщалось, подводный дом и его экипаж "выдержали экзамен", опыт завершился успешно.

Думается, что интерес к подводному "домостроительству" в любительской среде со временем угаснет. В дальнейшем ничего существенно нового и полезного в экспериментах на уровне спортсменов-аквалангистов ожидать не приходится. Первые опыты любителей безусловно сыграли положительную роль. Они привлекли внимание профессиональных водолазных кругов и широкой общественности разных стран к проблеме длительного пребывания под водой, убедили, что новый метод подводных работ вовсе не фантастичный. Обнаружилось, что создание работоспособных конструкций подводных водолазных баз и лабораторий для глубин от одного до трех-четырех десятков метров потребует сравнительно скромных средств. На этих глубинах нет надобности использовать дорогостоящий гелий и довольно дорогое оборудование: длительное пребывание в должным образом составленной азотно-кислородной искусственной атмосфере, сжатой до 4 - 4,5 кгс/см², безвредно для человеческого организма.

В то же время опыты показали, что "азотно-кислородный" диапазон, фактически пропущенный родоначальниками нового метода, представляет значительный интерес.

Используя мелководные стационарные лаборатории, океанологи могут решать ряд задач, требующих длительного непрерывного наблюдения за объектом. Полезным следствием таких работ будет и новый научный результат, и отработка методики исследований "с прицелом" на большие глубины. Прекрасный материал могут получать также физиологи, занимающиеся изучением жизнедеятельности и поведения человека и коллектива людей в экстремальных условиях - в чуждой среде, в относительной изоляции.

Многие водолазные фирмы стали рассматривать азот-но-кислородный диапазон как исходный стартовый рубеж, освоение которого позволило бы накопить бесценную информацию, необходимую для последующего постепенного и уверенного продвижения вглубь.