Есть 159 м!

История испытательного полигона Макай началась в 1960 г. Он был создан при Гавайском океанографическом институте для отработки и внедрения в практику исследований новой подводной техники. К 1965 г. Полигон сильно вырос и вскоре выделился в самостоятельную организацию. Определился круг задач Полигона - одной из них стало создание стационарных подводных обитаемых сооружений многоцелевого назначения.

Первоначальные замыслы руководителей Полигона поражали своим размахом. Было объявлено о намерении соорудить целый подводный "город" стоимостью более 3 млн. долларов. Он должен был состоять из двух установленных на дне куполов диаметром 21 м и высотой 9,3 м, соединенных между собой и с берегом туннелем, по которому перевозил бы пассажиров электрический микропоезд. Один из куполов предполагалось воздвигнуть на глубине 15 м, в нем намеревались открыть ультраэкзотический подводный ресторан, магазин сувениров и почтовое отделение (Гавайи ведь живут туризмом!). Во втором куполе должны были разместиться научные лаборатории.

Эти "предварительные соображения" были отданы на проработку специалистам "Питсбург Дес Монс Стил Компани". Оценив с инженерных позиций высказанные Полигоном пожелания, фирма выдвинула встречный проект и предложила создать серию стационарных подводных лабораторий (с нормальным атмосферным давлением внутри) и установить их на глубинах 21, 60 и 180 м. От куполов и подводных поездов решено было отказаться; новые сооружения должны были иметь однотипный сферический прочный корпус диаметром около 5,5 м. Руководители Полигона, весьма прельщенные идеей одним махом добраться до границ континентального шельфа, выдали фирме заказ. Проектирование подводных сооружений началось и было благополучно завершено к середине 1967 г. Уже шла постройка глубоководной лаборатории, когда в административном аппарате Полигона Макай началась "смута".

По-видимому, подсчитав, во что обойдется реализация задуманной программы и что она сможет дать, администрация пришла к несколько запоздалому выводу, что в данном варианте "игра не стоит свеч", и деньги тратятся не лучшим образом. Убедившись в этом, руководство Полигона приняло мудрое решение: техническую политику Полигона в глубоководном вопросе отныне должен проводить специалист своего дела. На работу был приглашен из Швеции некто Густав Фалман, талантливый инженер, один из создателей известного спасательного судна ВМС Швеции "Белое", специалист в области глубоководных водолазных погружений. С этого момента все стало на свои места, ибо Фалман действительно знал, что и как нужно делать.

Прежде всего была прекращена постройка стационарного подводного сооружения, разработанного питсбургской фирмой. Затем Фалман проанализировал весь спектр задач, ради выполнения которых создавались подводные лаборатории, и сформулировал свою точку зрения: Полигону нужна глубоководная водолазная база-лаборатория, в которой реализовывался бы так хорошо зарекомендовавший себя во всем мире принцип погружений с насыщением. Экипаж лаборатории должен состоять из четырех или шести человек; время автономного пребывания на грунте - не менее 14 суток. Лаборатория должна быть не стационарным, а подвижным, хотя и несамоходным сооружением и устанавливаться на дно не на весь срок эксплуатации, а только на время проведения данного эксперимента, как это и делалось до сих пор в опытах по длительному пребыванию человека под водой. Прочный корпус лаборатории должен выдерживать внутреннее давление, равное давлению воды на рабочем горизонте, и позволять декомпрессировать экипаж на поверхности. Фалман считал, что названная ранее Полигоном глубина постановки - 180 м, пожалуй, достаточно реальна, и надеялся, что попытка достичь этот заманчивый рубеж увенчается успехом.

В апреле 1968 г. представители фирмы-изготовителя и Полигона подписали согласованное техническое задание на разработку и постройку новой лаборатории и берегового комплекса для обеспечения глубоководных водолазных спусков.

Основные конструктивные решения были предопределены заказчиком заранее. История подводного домостроения знала много оригинальных и сверхоригинальных по своим внешним очертаниям подводных жилищ, но такой компоновки еще никто не предлагал. Фалману представился наконец счастливый случай воплотить в металл свою идею. Он давно уже вынашивал ее и даже получил на нее патент.

По его замыслу, прочный корпус лаборатории должен был состоять из нескольких соединенных между собой барокамер цилиндрической и сферической формы, установленных на поднятой над водой палубе понтона-катамарана. Поплавки понтона выполняют роль балластных цистерн, обеспечивающих сооружению большой запас плавучести при плавании на поверхности моря. После их заполнения лаборатория еще остается на плаву, и только когда достаточное количество воды будет принято в специальные цистерны погружения, подводный дом должен покинуть поверхность и медленно уйти на глубину. Большая палуба сыграет при движении вниз роль своеобразного тормозного парашюта и не даст сооружению разогнаться и пострадать при ударе о грунт. И никаких судов обеспечения с кранами, лебедками и тросами!

Фалман построил несколько моделей своей лаборатории. Первая была сооружена из ... поплавка от туалетного бачка и двух банок из-под ананасов. Источником сжатого воздуха при опытах служил велосипедный насос. Радуя своего создателя, модель прекрасно погружалась на дно ванны и всплывала на поверхность. Затем Фалман построил модель будущей лаборатории в 1/34 натуральной величины. Она прошла успешные испытания не только в бассейне, но и в море при волнах высотой до 0,3 м.

Тем временем фирма закончила проектные работы и приступила к постройке подводного дома. А Фалман, используя декомпрессионную камеру длиной 4,3 м, создал еще одну, на этот раз обитаемую модель лаборатории. Камера была установлена горизонтально на двух поплавках. Снизу к ней приварили водолазную шахту с входным люком, в ее стенках находилось пять небольших иллюминаторов. Оборудование модели позволяло экипажу из двух человек побывать на глубине 60 м и провести там несколько часов. Вся конструкция в основных чертах повторяла строящуюся лабораторию в масштабе ¹/₂.

Морские испытания модели показали, что даже это наспех созданное сооружение способно плавать по морю и погружаться при высоте волны до 3 м и скорости ветра до 15 м/с. Достойное поведение модели укрепило веру Фалмана в новую лабораторию и веру руководства Полигона в самого Фалмана.

'Игер' у берегов Гавайев. Это почти двухсоттонное сооружение - одна из лучших подводных лабораторий мира

Между тем постройка подводного дома шла своим чередом, и спустя восемь месяцев после начала работ, к январю 1969 г., производство было в основном завершено. Прочный корпус, понтоны и другие элементы дома по отдельности доставили в Гонолулу, где их собрали в единое целое. Безымянная пока лаборатория была спущена на воду. После пробного погружения на глубину 4,5 м для испытания балластной системы и комплексной проверки оборудования самая глубоководная в мире подводная лаборатория стоимостью около 1,5 млн. долларов была передана заказчику. Морской буксир доставил ее "домой", к пирсу береговой базы Полигона.

Почетное право стать крестным отцом новой лаборатории предоставили Фалману в знак признания его неоспоримых заслуг. После веселой и пышной церемонии лаборатория наконец получила имя: в честь скандинавского бога моря ее назвали "Игер".

"Игер" не только самое глубоководное, но и почти самое большое подводное жилище в мире. Его вес - около 200 т. "Нижний этаж" лаборатории составляют два поплавка диаметром 2,7 м, длиной 21 м, накрытые общей почти квадратной палубой. На ее настиле поперек понтона установлен обитаемый прочный корпус, состоящий из расположенного в центре палубы сферического отсека диаметром около 3 м и соединенных с ним люками двух одинаковых цилиндров диаметром 2,7 м и длиной 6,1 м каждый. В одном из цилиндрических отсеков - жилое помещение, в другом - лабораторное. Сфера оборудована донным люком с входной шахтой и служит водолазным отсеком.

Жилой и лабораторный отсеки имеют независимые системы жизнеобеспечения и выполняют функции отсеков-убежищ: при необходимости экипаж может проходить декомпрессию в любом из них. Оба отсека имеют запасные выходы в воду, иллюминаторы, малые шлюзы. Шлюзами можно пользоваться на поверхности для передачи в лабораторию мелких предметов.

В носу и в корме на палубе катамарана также поперек его продольной оси установлены две цилиндрические цистерны объемом по 25 м3 каждая. Благодаря своей прочности они могут использоваться как цистерны погружения и фиксации лаборатории на дне.

Между обитаемым прочным корпусом и балластными цистернами находятся две кассеты газохранителей. Запас газов обеспечивает автономную работу лаборатории в течение 20 суток и самостоятельное всплытие с глубины 180 м.

Схематический разрез обитаемого прочного корпуса подводной лаборатории 'Игер'. а - бытовой (рабочий) отсек; б - водолазный (входной) отсек; в - спальный отсек. 1 - расходный бак горячей воды; 2 - расходный бак холодной воды; 3 - холодильник; 4 - камбуз; 5 - шлюз; 6 - водолазный люк; 7 - душевая; 8 - осушитель; 9 - койки; 10 - стеллаж для личных вещей; 11 - гальюн; 12 - водолазный пост; 13 - хранилище мокрых гидрокостюмов; 14 - лабораторный стол с раковиной; 15 - пост связи; 16 - люк для загрузки громоздкого оборудования в надводном положении; 17 - подвесная полка; 18 - иллюминатор; 19 - палубный входной люк; 20 - аппаратура очистки дыхательной смеси; 21 - аварийный люк; 22 - пайол; 23 - калорифер

Над носовой и кормовой цистернами размещены две аварийные всплывающие декомпрессионные камеры. Каждая из них оборудована автономной системой жизнеобеспечения и аппаратурой радиосвязи и может принять четырех акванавтов на срок до 8 ч. Всплывшую на поверхность камеру должен взять на буксир экипаж судна обеспечения и доставить ее к пирсу Полигона, где необходимо будет состыковать ее с жилой барокамерой берегового декомпрессионного комплекса.

Постановка лаборатории на грунт и всплытие на поверхность, заселение дома экипажем и его эвакуация происходят в такой последовательности. Подобно акванавтам "Преконтинента-3", экипаж "Игера" занимает свои места еще до начала погружения. Задраивается входной люк, и давление в отсеках постепенно поднимают до тех пор, пока оно не сравняется с давлением воды на предполагаемой глубине постановки. Затем судно обеспечения буксирует лабораторию в намеченный район, и "Игер" устанавливают над выбранным местом, отшвартовывая его к двум бочкам. С борта судна подают кабель-шланг, по которому "Игер" питается электроэнергией и, в случае необходимости, сжатыми газами. Операция стыковки занимает несколько минут.

Затем экипаж открывает кингстоны, и через четверть часа поплавки катамарана заполняются водой. "Игер" повисает под поверхностью моря, так что над волнами видны лишь верхушки отсеков. Наступает самый ответственный момент: экипаж медленно заполняет балластные цистерны. Наконец "Игер" полностью скрывается под водой и идет ко дну. Скорость погружения регулируется самими акванавтами: они могут либо-продолжить заполнение балластных цистерн и ускорить движение вниз, либо откачать часть принятой в цистерны воды и замедлить погружение. По расчетам безопасная скорость спуска составляет 18 м/мин.

Удар дома о дно смягчается благодаря двум массивам весом по 1,5 т, подвешенным на цепях на расстоянии 10 м под днищем лаборатории. После того как массивы лягут на грунт, лаборатория как бы освобождается от трех тонн своей отрицательной плавучести, и это эффективно тормозит разогнавшийся "Игер". Завершив погружение, экипаж доверху заполняет водой балластные цистерны, создавая усилие прижима 15 т. Зафиксировав таким образом свое жилище на грунте, акванавты уравнивают давление в отсеках с забортным и открывают водолазный люк. Лаборатория к работе готова.

Работая в воде, акванавты 'Игера' использовали дыхательные аппараты FGG-III фирмы 'Дрегер' (ФРГ)

При всплытии экипаж выполняет прямо противоположные операции в обратной последовательности.

Скорость всплытия также регулируется изменением количества воды в цистернах, с тем чтобы "Игер" не слишком разгонялся. На поверхности экипаж продувает поплавки сжатым воздухом, и катамаран выходит в крейсерское положение. Пока акванавты внутри отсеков проходят декомпрессию, судно обеспечения буксирует лабораторию к пирсу.

Такая, в общем, немудреная процедура автономного погружения-всплытия требовала тщательной отработки. Прежде чем впервые уйти на "солидную" глубину, "Игер" 14 раз погрузился на мелководье - на глубинах от 4,4 до 21 м. Безупречность поведения лаборатории убедила всех, что "сюрпризов" со стороны балластной системы можно не ожидать.

В этой серии постановок акванавты дышали обычным сжатым воздухом. Все системы лаборатории функционировали нормально. Экипаж провел также отработку аварийных устройств, в том числе и опробование всплывающей барокамеры. Два водолаза поднялись на поверхность, укрывшись в спасательной капсуле, затем ее благополучно выловили, извлекли на берег, состыковали с жилой камерой. "Потерпевшие" прошли декомпрессию в комфортабельных отсеках берегового комплекса.

На этом этапе испытаний заодно прошли проверку мореходные качества новой лаборатории. Заказчик с удовлетворением констатировал, что "Игер" может идти на буксире со скоростью до четырех узлов при волне высотой до 2,5 - 3 м и устойчиво держаться на курсе.

Наступила пора проверить подводный дом и на более серьезных глубинах. Но Фалман не стал торопиться: очередное погружение по плану должно было состояться на глубину "всего" 61 м, почти втрое меньше расчетной. За работу систем жизнеобеспечения можно было не волноваться: прежде чем "Игер" отвалил от пирса, экипаж провел имитационное погружение на эту глубину с выходом в режим насыщения.

Наконец вечером 23 ноября 1969 г. пятеро акванавтов разместились в отсеках лаборатории, и избыточное давление дыхательной смеси вновь было доведено до 6,1 кгс/см². Рано утром судно обеспечения "Голокаи" отвело "Игер" на расстояние почти в две мили от берега. Обычные процедуры швартовки к бочкам, подключения кабель-шланга, затопления поплавков. Подводная лаборатория в очередной раз покинула поверхность и со скоростью 9 м/мин плавно ушла в глубину.

Экипаж провел на дне около суток. Акванавты несколько раз покидали лабораторию, осматривали ее снаружи и выполняли различные работы. Всплытие и декомпрессия прошли без осложнений.

Испытания показали, что в целом лаборатория функционирует удовлетворительно. Парциальное давление кислорода в дыхательной смеси составляло от 0,18 до 0,27 кгс/см², углекислого газа - не превышало 0,006 кгс/см², вредных примесей обнаружено не было. Температура в отсеках колебалась от 24,5 до 29°, относительная влажность - от 51 до 76%. Лаборатория продемонстрировала высокую степень герметичности по гелию. За 110 ч пребывания отсеков под давлением утечка дыхательной смеси составила около 5 м³.

Эксперимент обслуживало всего 22 человека и небольшое океанографическое судно. Столь скромное обеспечение сильно отличалось от величественного размаха работ американского военно-морского флота, привлекавшего к непосредственному участию в своих постановках едва ли не сотни человек обслуживающего персонала и тысячетонные суда.

Успех на промежуточной глубине позволил вплотную приступить к завершающему этапу испытаний "Игера". Верный себе, Фалман предварительно организовал еще два "сухих" погружения - сначала на "глубину" 122 м, а затем и на рабочую - 177 м. Первое из них состоялось в марте 1970 г. Помимо очередной проверки работы систем лаборатории, экипаж должен был произвести сравнительную оценку газоанализаторов, изготовленных различными фирмами, и опробовать прибор ранней диагностики декомпрессионного заболевания, позволяющий обнаружить с помощью ультразвуковых колебаний появление в тканях первых газовых микроскопических пузырьков. Предстояло также проверить, достаточна ли степень пожарной безопасности лаборатории, особенно на последних метрах декомпрессии, где содержание кислорода в дыхательной смеси может значительно превышать нормальное. "Погружение" длилось 152 ч, из них 109,5 ч пришлось на декомпрессию.

Наконец в апреле 1970 г. указатель глубины на пульте лаборатории впервые в ее истории показал 177 м. Пятерка акванавтов прожила на этой "глубине" 39 ч. Экипаж самостоятельно управлял всеми системами и агрегатами дома, как если бы это происходило на реальной глубине, в море. Акванавты даже испытали работу дыхательных аппаратов, которые предстояло использовать экипажу "Игера" в недалеком будущем: FGG-III производства западногерманской фирмы "Дрегер", "Электроланга II" фирмы "Бекман" (США) и шведского аппарата разомкнутого цикла, предназначенного для срочного покидания лаборатории и перехода в аварийную капсулу.

Испытания прошли на редкость удачно. Не было отмечено даже малейшей утечки газовой смеси. Однако во время декомпрессии акванавт Билл Берриман пожаловался на боль в коленных суставах, появившуюся у него на глубине 9 м. Билла загерметизировали в жилом отсеке лаборатории отдельно от остальных членов экипажа и провели для него индивидуальный режим с периодическим дыханием чистым кислородом. Использование кислорода позволило не только ликвидировать признаки заболевания, но и закончить декомпрессию Берримана раньше остальных членов экипажа.

Последовательный и неизменный успех всех этапов испытаний показал, что новая лаборатория отвечает своему назначению и может быть предъявлена контролирующим органам США для получения разрешения на эксплуатацию. В те времена, когда стремление проникнуть в океанские глубины начало приобретать характер массовости, учреждения США, ответственные за безопасность работ в море, обосновали перед высшей администрацией страны необходимость государственного регулирования постройки и ввода в эксплуатацию обитаемых глубоководных технических средств. Обязанность контролировать проведение экспериментов по длительному пребыванию человека под водой была, в частности, возложена на военно-морское ведомство США. Первое глубоководное погружение "Игера" - оно же последнее в девятнадцатиэтапной серии испытательных спу-сков - должно было стать одновременно "экзаменом на аттестат зрелости" лаборатории. В роли экзаменаторов выступали представители аварийно-спасательной службы ВМС.

"Большое погружение" на глубину 177 м было назначено на июнь 1970 г. Но неожиданно пришлось внести в планы некоторые изменения. Тщательное обследование дна в районе предполагаемой постановки с борта подводного аппарата "Нектон" показало, что удобной для работы площадки на таких глубинах вблизи острова Оаху нет. Место, удовлетворившее в конце концов руководителей испытаний, находилось на глубине "лишь" 159 м.

Гидрологические условия в выбранной точке оказались благоприятными: температура воды в придонных слоях была не ниже 15°, видимость составляла около 30 м, а скорость течения у дна не превышала 0,2 м/с. Условия на поверхности также были достаточно подходящими. Скорость течения составляла 2 - 3 уз, сила ветра ожидалась в среднем 7 - 10 м/с возможным усилением до 17 - 20 м/с. Волнение не было страшно "Игеру": средняя высота волн ожидалась 1,2 - 1,8 м, максимальная -до 3 м.

Ранним утром 1 июня 1970 Р. пять водолазов Полигона и один акванавт BMG США, участник программы "Силаб", задраили за собой люки "Игера" и начали компрессию. Настроение у экипажа и у всех, кто оставался наверху, было прекрасное. Вера в лабораторию, успешно прошедшую трудные испытания, не оставляла места сомнениям и беспокойству, а ведь экипаж шел на установление рекорда - так глубоко на морском дне не жил и не работал ни один человек на Земле. Самыми "глубоководными жителями" предстояло стать . акванавтам Полигона Макай М. Сперке, Д. Эллису, У. Петерсону, Д. Каю, Б. Берриману и военному водолазу К. Конде.

Через 13 ч давление дыхательной смеси достигло 16,9 кгс/см². К этому моменту в атмосфере дома содержалось уже всего 1,8% кислорода, 7% азота и 91,2% гелия. Акванавты провели свою первую ночь на "глубине" 159 м, в то время как "Игер" мирно покачивался на волнах у пирса Полигона.

На следующий день экипаж судна обеспечения, несмотря на полутораметровые волны и свежий ветер, довел лабораторию до установленных заранее бочек и подготовил ее к спуску. К исходу того же дня подводный дом уже стоял на грунте на ровной песчаной террасе.

Целью погружения было не только завершающее испытание лаборатории на глубине, близкой к рабочей, но и демонстрация возможностей акванавтов в обслуживании реального объекта. В качестве такового должно было послужить оголовье устья подводной нефтяной скважины, изготовленное фирмой "Камерун". Эту установку, весящую более 3 т, непосредственно перед погружением укрепили на палубе "Игера" в кормовой части по правому борту.

Освоившись на глубине и осмотрев лабораторию, экипаж сразу же приступил к делу. Во время первого выхода в воду два акванавта в течение часа отрабатывали операции по присоединению труб к установке. В последующие выходы водолазы собирали из труб сравнительно сложные конструкции, руководствуясь таблицами, которые позволили бы количественно оценить уровень их работоспособности.

В воде акванавты работали в снаряжении, уже опробованном ими во время "сухого" погружения: в "дрегеровском" FGG-III и в экспериментальном "Электроланге II" - аппарате замкнутого цикла с автоматическим регулированием содержания кислорода в смеси.

5 июня, к концу третьего дня пребывания под водой, настала пора приготовиться к всплытию. Экипаж задраил входной люк и приступил к продувке сжатым воздухом балластных цистерн. Обычно эта операция проходила быстро и без осложнений, однако на сей раз все случилось иначе...

Нос лаборатории дрогнул, отделился от дна и [начал всплывать. Появился и стал быстро расти дифферент на корму, продолжавшую опираться на грунт. Продувку носовой цистерны немедленно прекратили. Через некоторое время лаборатория снова дрогнула, и под шум сжатого воздуха, врывавшегося в кормовую цистерну, появился и начал расти крен на правый борт. Экипаж тотчас остановил продувку левого отсека кормовой цистерны. Акванавты решили, что этот отсек уже пуст, а в отсеке правого борта еще есть вода. Неисправные индикаторы уровня воды в отсеках кормовой цистерны усугубили ошибку...

В течение 20 ч подряд акванавты пытались всеми возможными способами продуть воздухом правый отсек кормовой цистерны, не подозревая о том, что он давно уже пуст и сух, что в нем нет ни капли воды, а лабораторию держит на дне трехтонная установка фирмы "Камерун", стоящая на палубе по правому борту в корме. Для того чтобы всплыть, им надо было лишь вытеснить остатки воды из прочих отсеков цистерн. Это несколько бы увеличило крен и дифферент, но зато лаборатория сумела бы оторваться от дна. Но ... экипаж этого не знал.

20 ч воздух входил в пустую цистерну и выходил Прочь, пока баллоны на палубе дома не опустели, "Игер" продолжал стоять на дне, подняв нос и левый борт к далекой поверхности моря...

Акванавтам не угрожала непосредственная опасность - ведь они прожили на дне менее трех суток, а запасов кислорода, дыхательной смеси и пищи на борту лаборатории было достаточно, чтобы просуществовать еще по крайней мере 11 дней. Но что-то надо было делать.

Администрация Полигона запросила помощь у аварийно-спасательной службы флота. Пока спасатели готовились к выходу в море, Фалман на поверхности и экипаж на дне ломали головы, ища возможную причину аварии. Акванавты выходили в воду и осматривали лабораторию: внешних повреждений обнаружено не было. Казалось, "Игер" просто не хочет всплывать.

На исходе пятого дня пребывания на 159-метровой глубине было решено пойти на крайнюю меру. Фалман распорядился продуть сжатым воздухом поплавки понтона-катамарана. Их подъемная сила почти в 100 т должна была вырвать "Игер" из объятий дна, даже если бы его днище приросло к грунту. Ну а если и это не поможет (иногда в жизни бывают чудеса), настанет очередь спасателей ВМС.

С судна обеспечения на палубу лаборатории подали воздушный шланг. Акванавты подсоединили его к магистрали продувки поплавков, укрылись в отсеке и задраили люк. Продувка началась.

Снова стали расти дифферент и крен, затем стрелка глубиномера дрогнула, и лаборатория с нарастающей скоростью устремилась вверх. "Игер" всплывал, имея дифферент на корму 10°. Скорость всплытия достигала порой 0,6 м/с. Прошли долгие 7,5 мин. В 3 ч 38 мин утра 7 июня, на два дня позже намеченного срока, весь в клубах пузырей и клочьях пены "Игер" появился на поверхности моря. Немедленно были продуты до конца поплавки понтона, и лаборатория отправилась к пирсу. 13 июня целый и невредимый экипаж вышел на землю.

Осмотр лаборатории показал, что причинами аварии были нарушение центровки дома трехтонным дополнительным грузом и отказ индикаторов уровня воды в цистернах: индикаторы показывали, что отсеки цистерн пусты, хотя в них еще оставалась вода. "Мы были рады узнать, - говорил потом Фалман, - что авария произошла не из-за принципиальных ошибок в конструкции. Акванавтам надо было просто прекратить продувку отсека правого борта кормовой цистерны и до-дуть левый отсек. И они всплыли бы сами".

Испытания на глубине 159 м подтвердили работоспособность и высокую живучесть лаборатории; несмотря на осложнения при всплытии, их признали удачными, и "Игер" был допущен к эксплуатации. Длительный цикл всесторонних испытаний самого глубоководного в мире подводного дома завершился.

Весьма тщательная отработка и доводка конструкции "Игера" резко контрастируют с методами подготовки лаборатории "Силаб-3". В свете несомненного успеха погружений "Игера" и провала программы военно-морского флота США правота Фалмана очевидна. "Мне говорили, - писал Фалман, - что испытания - очень дорогая вещь... Но я считаю, что деньги, потраченные на испытания, потрачены с толком, и что авария в процессе эксплуатации лаборатории может обойтись намного дороже, чем все, что мы вложили в испытания".

И действительно, далеко ходить за примером не надо: ненадежность наспех испытанного водолазного снаряжения и пустяковая неисправность подводной лаборатории "Силаб-3" привели в конце концов к гибели человека и к срыву многомиллионной программы работ.

Итак, испытательный полигон Макай завершил свое дело: новая глубоководная лаборатория была готова служить своим будущим хозяевам - ученым-океанологам, нефтяникам, военным морякам. Администрация Полигона решила не продавать подводный дом, а сдать его в аренду. Первым арендатором "Игера" стала аварийно-спасательная служба ВМС США. Фактически закрыв свою собственную программу, военно-морской флот решил, что для отработки его насущных задач вполне пригодно и оборудование, взятое напрокат.

В конце 1971 г. "Игер" погрузился на глубину 68 м. Его новый экипаж - группа акванавтов ВМС, используя экспериментальные дыхательные аппараты замкнутого типа Мк.Х, модель 4, выполнила серию заданий Управления исследований ВМС и Управления медицины и хирургии ВМС.

Так одна из лучших подводных лабораторий мира начала свою трудовую жизнь.

https://obninsksm.com - лучший выбор, чтобы осуществить свои самые сокровенные фантазии с девушками Обнинска.