"Северянка" в морях студеных

Жюль Верн увековечил скромного моллюска наутилуса, назвав его именем корабль капитана Немо. Но "Наутилус" существовал и на самом деле: так называлась подводная лодка, на которой в 30-х годах два энтузиаста - американец Уилкинс и норвежец Харальд Свердруп пытались пройти к Северному полюсу. Они хотели превратить оружие войны в оружие науки. Увы, их благим намерениям не суждено было осуществиться. Дело происходило в том мире, где не очень-то жалуют ученых, не связанных так или иначе с войной. Впрочем, судите сами: пусть говорят факты.

Достигнуть полюса, совершить переход подо льдом океана и доказать, что подводная лодка может служить науке, - это ли не благородная цель? Ее ставили перед собой Свердруп и Уилкинс. И, казалось бы, им должна быть обеспечена поддержка - что можно тут возразить? Однако...

С трудом удается получить списанную за полной негодностью лодку, которую намеревались выбросить на слом - точнее, затопить. Вряд ли с таким кораблем можно рассчитывать на успех. Но все же была сделана попытка. Передать полноценный корабль, демобилизировать его из военноморского флота - разве могли пойти на это правящие круги, разве могло согласиться с этим командование? Пришлось пойти на риск.

Деньги - вот что было самым тяжелым вопросом. Экспедицию субсидировал Вильям Херст, американский газетный король. Он мало интересовался наукой, ему было важно получить исключительное право печатать записки о необычайном подледном походе. Рекламные, а не научные цели выдвигались на первый план...

Интересно, что подобные нравы существуют и по сей день. Американские космонавты заранее запродали газетам свои будущие путевые записки. В ожидании же этого туманного будущего американским газетам ничего не оставалось делать, как перепечатывать записки Юрия Гагарина и Германа Титова.

И вот начались происшествия, которых могло бы не быть: ледовый бур оказался негодным, руль глубины внезапно исчез - да, да, именно исчез, к вящему удивлению команды. В конце концов пришлось возвратиться ни с чем. Ни с чем, кроме одного: убеждения, что подводная лодка пригодна для "мирных" путешествий... если она не будет старой рухлядью.

Так окончилась эпопея "Наутилуса". Этого и следовало ожидать, потому что никто в сущности, не был заинтересован в том, чтобы под водой путешествовал мирный корабль, и не военные моряки, а ученые опускались в океанские глубины.

А теперь еще факты, но уже другого рода.

Шли годы, но подводная лодка оставалась военным кораблем. "Мирных" лодок не бывало еще никогда - "Наутилус" Свердрупа не в счет.

Настоящий первенец мирного подводного флота появился в нашей стране: Советское правительство передало боевой корабль в распоряжение ученых.

Гражданское название "Северянка" вместо опознавательного знака вооруженных сил. Вместо военно-морского флага - другой, темно-синий с белыми звездами - созвездием Персея. Он символизировал собой эстафету советской ихтиологической науки. Ведь под таким флагом плавал "Персей" - первое наше экспедиционное судно. Получив новое имя, лодка преобразилась. На "Северянке" установили мощные прожекторы, укрепили в носовой части лодки передающую телевизионную камеру. Ее вооружили всем, что необходимо исследовательскому судну. Сделали три иллюминатора, чтобы можно было изучать жизнь моря в самой толще вод.

Не шум винтов, а голоса рыб слушает акустик. Не на охоту за вражескими кораблями отправляется лодка, а для наблюдения за тралом. В поисках рыбьих стай, а не целей для снарядов и торпед плавает "Северянка" в морях студеных.

Загадки существуют не только в глубинах, где царит вечная ночь. Гидролокатор говорит: под нами - рыба! А сети почему-то не приносят ничего. Почему? Как трал ловит рыбу?

Каковы рыбьи повадки? Как рыбы питаются, размножаются, образуют косяки, куда плывут ночью и днем? Как отзываются они на свет, на шум, электрический ток, на перемену температуры воды, смену времен года?

Простые, казалось бы, вопросы, однако ответа на них нет до сих пор. Рыбаки действуют вслепую, не видя, что происходит там, где заброшены сети.

Сейчас рыбу ловят уже не так, как когда-то в прадедовские времена. К обычным сетям добавились рыбонасосы. Приманкой для некоторых рыб служит электрический свет. Так как же действуют эти орудия лова? Что нужно сделать с ними, чтобы успешнее стал лов?

Можно позавидовать охотникам: у них дичь - на виду, как работает оружие, видно без всяких ухищрений. Рыбаки же должны заглянуть в глубь моря, побывать среди рыб. Наблюдатель в подводной лаборатории - вот кто поможет им.

Главное - лодка свободна, не то что гидростат. На ней можно плыть рядом с тралом и видеть, как работают орудия лова. Можно искать косяки рыб, если они не приходят сами. Можно "кочевать" вместе с ними по морским пастбищам, подниматься, спускаться, сопровождать всюду, быть словно рыбой среди -рыб. И не просто сопровождать: наблюдать сквозь иллюминаторы и на экране телевизора, зарисовывать, фотографировать, снимать на кинопленку.

Рыболовные суда не будут возвращаться с пустыми сетями. Возрастет улов. Улучшатся старые и возникнут новые способы лова. Вот что могут дать экспедиции даже в том тоненьком слое моря, где сейчас хозяйничает человек. Задача из таких, над которой стоит потрудиться!

Что бы мы увидели, попав на "Северянку"? Послушаем одного из участников похода - Евгения Федоровского.

"По трапику осторожно, боком, чтобы не поскользнуться, мы пробрались на лодку и исчезли в тесном люке. По нему мы попали в центральный пост управления, где были сосредоточены все жизненно необходимые для подводной лодки механизмы: штурманские приборы, гидроакустика, шумопеленгатор, рулевое управление, гирокомпас, перископ и переговорное устройство. В кормовой части располагался жилой отсек для матросов, камбуз, дизельное и электродвигательное отделение.

Но мы пошли в научный отсек, минуя радиостанцию и кают-компанию. В узком стальном корпусе был рассчитан каждый сантиметр. Бесчисленные приспособления, прикрепленные к потолку, шпангоутам, вентиляционным трубам, давили, казалось, на плечи всей своей тяжестью. На полу лежали ящики с картошкой, хлебом и сухарями, бочонки с сельдью, банки с мясом, фруктами, копченой и вяленой рыбой, корзины с бутылками для проб морской воды, футляры с десятками больших и малых приборов.

В кресле, расположенном перед верхним иллюминатором, громоздились фотоаппараты с блицами, тяжелый киноаппарат и аккумуляторные батареи. Койки с матрацами, одеялами, спальными мешками, сложенные одна на другую, возвышались до верха шпангоутов другого угла".

А теперь предоставим слово заместителю начальника пятой экспедиции "Северянки" Олегу Соколову.

"...Лодка погружается.

В первом отсеке к иллюминаторам прильнули наблюдатели. За стеклами изумрудно-желтая вода темнеет по мере погружения. Видимость не превышает десяти метров. Приходится включать светильники.

"Северянка" медленно движется вперед. Становится еще темнее. В помещении гасят свет, чтобы было удобнее наблюдать. Стучат эхолоты.

Легкая дрожь пробегает по корпусу - лодка опустилась на покрытое тонким слоем ила каменистое дно. На некоторое время все погружается во мрак - с грунта поднимаются клубы мути.

Постепенно муть оседает и на свет мощной лампы собираются рачки-черноглазки - основная пища трески в Баренцевом море. Их становится все больше и больше, вот уже целое облако у лампы.

Оживление в первом научном отсеке лодки достигает предела, когда показывается первая рыба, - всем хочется видеть ее в естественной обстановке на большой глубине.

Рыбы не сразу освоились с ярким светом, сначала они пугливо держались в тени, а потом стали подплывать совсем близко, хватая беззащитных рачков.

Открылось великолепное зрелище - под водой шел "снег", только в обратную сторону. Это освещенные лучами прожектора плавно проплывали вверх хлопья планктона. Появилась возможность заснять рыбу на кинопленку.

Вокруг кипела жизнь. Рачки питались фитопланктоном, рыба питалась рачками. Нас интересовало многое - сколько рыбы, как она питается, как относится к свету, стуку по корпусу лодки.

В "Наутилусе" профессор Аронакс видел море через огромное окно. Каждый из трех иллюминаторов "Северянки" поменьше, но поле зрения достаточно велико. Прожекторы рассеивают тьму, и потому ночь не помеха работе ученых.

Приборы определяют температуру, соленость, освещенность, радиоактивность, состав воды, содержание в ней кислорода, скорость подводных течений.

Гидролокатор засекает скопление рыб, эхолот ощупывает дно. Ряд приборов создан специально для "Северянки".

Записи, снимки, киноленты помогут ясно представить, с чем же имеем мы дело, когда опускаем сеть, невод, трал. Они подскажут, как лучше сделать орудия лова, как лучше ими ловить. Подслушав рыбьи "разговоры", мы сможем их воспроизвести, чтобы заманить косяк в ловушку.

Приманка рыбы "на голос" - не единственная возможность, которой воспользуются рыбаки. В штормы и непогоду гидролокатор может отказать: появятся помехи, и судно потеряет из виду косяк. Вот тут и пригодятся такие лодки, как "Северянка", которые будут в глубине следить своими локаторами за движением рыбьих стай и сообщать о них рыболовам.

Открытой книгой станет для нас жизнь рыб. Развернется наступление и на дно: приходит пора окончательно стирать "белые пятна" на картах морей.

В декабре 1958 года состоялся пробный рейс. "Северянка" вышла в Баренцево море. Бушевал шторм, но под водой экипаж не чувствовал бурной погоды: в глубинах вод всегда спокойно.

Команда обедала на дне, хотя волны были в десятках метров над лодкой, лежащей среди ила, песка и камней...

Перед иллюминаторами появились различные обитатели моря. Иные из них ударялись о борт и отскакивали светящимися шарами. А вскоре увидели треску и сельдь. Серебристые тела рыб мелькали в прожекторных лучах. Рыбы редки, и на ленте ультразвукового самописца они давали отдельные отметки. Стоило выключить свет - рыбы исчезали. Обнаружили неизвестных животных, похожих на лилии, прозрачных, с разноцветными точками, с пятнистыми лапами. Даже и на небольшой глубине, оказывается, встречается неизведанное.

Первое плавание - экзамен для корабля. Он сдан успешно. Доказана возможность помощи со стороны океанографии рыбному хозяйству, а в этом и заключалась ближайшая цель.

Второй поход - в Атлантику, в район сельдяных промыслов. Прибор впервые отметил косяк. Ученые увидели, что ночью сельдь спит, не обращая внимания на свет, а днем уходит от луча. Гидрофон услышал "переговоры" рыб - нечто вроде крысиного писка, - и их записали на магнитофон. Подтвердилось, что сельдь ловится лишь утром или вечером, когда она поднимается или уходит в глубину. Потом удалось наблюдать интересное зрелище - трапезу трески, которая, не боясь прожектора, глотала рачков, привлеченных светом.

Давно ли, кажется, отошла впервые "Северянка" от пирса? И вот уже в шестой раз она побывала в Северной Атлантике.

Каждый рейс приносил что-нибудь новое.

Несколько дней "Северянка" сопровождала трал под водой. За его работой все время наблюдали, снимали на кинопленку.

Гидролокатор задал задачу: показывал сельдь, а улова не было совсем. Оказался виноват фитопланктон. Этого виновника нашла под водой "Северянка".

Лодка врезалась в косяк сельди, рассекая тьму прожекторами. Тотчас ее атаковали рыбы, частые удары рыбьих тел доносились сквозь обшивку. Так повторялось не раз. Может быть, подсвечивая тралы или сети, включая мигающий свет, удастся заманивать рыбу.

Не раз "Северянка" опускалась на дно; при свете прожекторов рассматривали грунт, водоросли и донных животных, брали пробы грунта, могли оценить скорость пройденных течений.

Работа "Северянки" кажется на первый взгляд однообразной: нырок, погоня за тралом, наблюдения за рыбой. Рыба же далеко не всегда позволяет себя наблюдать: то пугается, то просто не появляется там, куда может заплыть лодка. Но нельзя рассчитывать на быстрый успех, ведь всякие исследования - это прежде всего кропотливое накопление фактов. И уже первые походы внесли свою долю в копилку знаний о подводных рыбах.

На счету у "Северянки" уже несколько рейсов; положено начало обширной программе. В том, что она будет выполнена, не приходится сомневаться - советский "Наутилус" вошел в строй.