Подводный мир Путятина

И вот мы опять на Путятине. Август. Цветет на Гусином озере лотос. Растет он в нашей стране только в трех местах: в устье Волги у Каспия, на озере Ханка и на Гусином озере, на Путятине. Дальневосточный цветок отличается от европейского, это другой вид растения. У него более широкие и крупные листья, он как бы массивнее; цвет у лотоса с острова Путятина нежно-розовый. На заповедном озере стерегут редкий цветок местные ребятишки, их "зеленый патруль" сразу извещает местные власти: зацвел лотос! Бывает, что срывают этот редкий, переживший ледниковый период цветок невежды и хапуги, но зорко стерегут реликт пионеры, и если уж поймают злоумышленника, то несдобровать ему.

По крутому берегу над озером проходит тропа, выбитая копытами сотен оленей, проносящихся вихрем из одного конца острова в другой. Раза два-три за день промчится стадо золотой лентой по тропе, и тот, кто хочет запечатлеть второе чудо острова, должен затаиться у тропы и нацелить фотоаппарат на прогалины в густых зарослях низкорослых дубков. Дубки эти плотной зеленой крышей переплетенных веток укрывают и холмы, и низины острова.

На северной оконечности Путятина крутой спуск облюбовали могучие деревья маньчжурского ореха. Внешне они мало чем отличаются от грецкого, но маньчжурский орех приплюснут и имеет толстостенную скорлупу, а ядрышка и не видно почти.

По ветвям деревьев вьется дикий виноград, а вершины их заняли под гнездовья белые цапли. Они цепляются длинными ногами за ветки и благополучно расхаживают по макушкам деревьев, вызывая удивление: как это они там удерживаются на ногах-ходулях?

Много необычных растений и животных встретили мы на острове и в прибрежных водах. Залетает с материка бабочка, мечта коллекционера - махаон Маака. Солнечным утром такая красавица пересекает остров с запада на восток и, не задерживаясь над сушей, продолжает свой полет над морем. Размером в чайное блюдце черно-фиолетовая бабочка с золотыми глазами долетает до берегов Японии. Выходя в море, видели мы махаонов, уверенно летящих над волнами. Но тайны морских глубин были для нас самыми интересными.

В подводных лабиринтах между камнями можно встретить здесь осьминога или ската, увидеть над головой золотистых ершей и пепельных терпугов, различных по размеру, форме и окраске медуз. С одной из них, медузой-крестовичком, мы и хотели и опасались встретиться. Плавает эта опасная медуза-гонионема - в Японском море, а когда появляется у берегов Владивостока, местная печать предупреждает, что становится опасным купание в заливе Золотой Рог. Если крестовичок коснется человека, могут быть самые тяжелые последствия: яд стрекал медузы парализует мускулы дыхательных органов. Вначале на пораженном участке кожи ощущается жжение, затем он краснеет, отекает и на нем могут появиться волдыри. Через несколько минут начинают болеть суставы, затем появляется ломота в конечностях и пояснице. У пострадавшего возникают перебои дыхания, ему как бы не хватает воздуха, может появиться сухой кашель. Со временем эти явления усиливаются, может возникнуть онемение конечностей.

Если дотронуться до актинии, она начинает заворачивать щупальца внутрь себя и превращается в малоприметную кочку

Ныряя у берегов Путятина, мы надеялись, что от ожогов медуз предохранит резина гидрокостюма. Однако некоторые части тела оставались все же открытыми: часть лица под маской и кисти рук, если мы забывали надевать перчатки. Однажды мы с Олегом обследовали крутой склон берега на севере острова. Глубина здесь не более десяти метров, каменные склоны кое-где переходили в ущелья; крутые лбы камней были заселены звездами, актиниями, асцидиями, губками и множеством других обитателей моря. Я прицеливался в них фотоаппаратом, а Олег выдергивал из щелей между камнями понравившихся ему моллюсков и клал в сетку. Неожиданно он бросил сетку и начал руками и ногами отмахиваться от невидимого мне преследователя. Подплыв к Олегу, я долго не мог ничего разобрать, но наконец увидел... Какой-то прозрачный шарик метался возле Олега, и чем резче тот дергался, тем ближе к нему прибивало шарик вихрями воды. Крестовичок - а это был именно он! - нес на куполе своего "парашюта" четкий крестик, по краям его "юбочки" виднелись щупальца; коротенькие спиральки их были не очень многочисленны и казались совершенно безобидными. Олег был без перчаток, и ему приходилось отгонять крестовичка ластами. У меня в руках был фотобокс с двумя лампами-вспышками, и я начал орудовать им, как ракеткой, отгоняя назойливую медузу. В конце концов мы удалили ее на безопасное расстояние и смогли внимательно рассмотреть. Размером всего с полтинник (хотя в воде все кажется немного крупнее), медуза, в отличие от своих сородичей, выглядела очень активной: резко сокращала купол и, как маленькая ракета, стремительно неслась вперед, затем круто поворачивала и двигалась под углом к прежнему курсу. Наш крестовичок в глубине выглядел почти совсем прозрачным, а стрекала то свивалась в спирали, то сжимались в толстенькие сосисочки. На концах шупалец виднелись утолщения, которыми медуза может, как присосками, цепляться за плавающие предметы. Я пытался сфотографировать крестовичка, но он не хотел позировать и каждый раз ускользал из кадра.

Встречались мы в Японском море и с осьминогами.

Как-то мы искали садки у каменного "слона", плавали вокруг якоря катера, удерживаясь за него капроновым поводком. Течение и ветер не позволяли точно выйти по пеленгам на место установки садков, вот и приходилось обшаривать весь район, Глубина в этом месте доходила до тридцати метров, течение относило катер намного в сторону от якоря, и мы опускались или поднимались по его цепи, как альпинисты по отлогой горе. Садки у "слона" были предпоследним участком работ, наиболее трудоемким ее этапом. В этот раз с нами была студентка Калининградского Технологического института рыбной промышленности и хозяйства Луиза Рябоконь. Она помогала Инне взвешивать и сортировать мидий, но, имея первый спортивный разряд по подводному спорту, охотно принимала участие и в нашей работе.

...Плывет рядом со мною на шнуре Луиза, не вижу я ее, но натяжение шнура чувствую. Смотрю вперед и влево - не проглядеть бы садки! Грунт - мелкие камни, покрытые тонким слоем ила, встречаются камни побольше. Крупные звезды застыли в самых неожиданных позах. Одна встала на все пять лучей, под нею - очередная жертва, мидия. В плоской ложбинке кучка пустых раковин морского гребешка, ребристые блюдца его створок белеют на серо-зеленом фоне дна. Мимо, кажется совсем рядом, проплыли несколько окуней. Протягиваю к ним руку, но до рыб оказывается не меньше метра - вот как скрадывается расстояние в воде. Сколько лет плаваю, а к подводному оптическому обману так и не привык.

Плыву, как мне кажется, метрах в трех над дном, вправо и влево видно метров на десять-двенадцать, сумрачно, прохладно, окраска животных и растений однообразная - монотонный буро-зеленый цвет. С внешним миром связывает меня лишь капроновый шнур, уходящий параллельно дну к центру района поисков. Вот проплыл мимо двух кучек пустых мидиевых раковин, возле них прямоугольник из камней. Камни похожи на обломки кирпичей.

Проделав круговой маршрут, мы с Луизой всплыли на поверхность. Якорь подняли и бросили в другом месте, на поиск пошли Олег и Миша. Подремав в кубрике, поднялся я на палубу, услышав возгласы вернувшихся аквалангистов. Олег наконец-то нашел садки. На палубе громоздились поднятые из них на поверхность груды подопытных моллюсков.

Если дотронуться до актинии, она начинает заворачивать щупальца внутрь себя и превращается в малоприметную кочку

Выбираем якорь и идем к берегу. Инна занята сортировкой образцов, остальные ей помогают. Делимся впечатлениями. Олек рассказывает, как нашел садки, как они выглядели после трехлетнего пребывания на дне. Оказывается, на металле сеток выросли целые клумбы из ламинарий. Тонкие волнистые ленты морской капусты и увидел он. Крышки с садков мы сняли еще в прошлое посещение: они оказались лишними, звезды не очень охотно взбирались по металлическим ножкам, изготовленным из стального уголкового проката. Анализ показал, что в этой партии почти все подопытные мидии сохранились.

Я рассказал товарищам о сегодняшнем погружении: ничего необычного, видел какой-то прямоугольник на дне из камней. И тут меня осенило: почему этот прямоугольник был столь геометрически правилен? Кто его сложил? Там были только мы, случайно оказавшиеся здесь люди. Выходит, не обратил внимания на что-то интересное. Такие домики сооружают осьминоги. Повнимательнее смотреть бы, мог и осьминога увидеть, и дом его разглядеть.

И все же встреча с этим животным состоялась. А было все так. Окончание экспедиционных работ на Путятине отметили мы, Миша, Олег и я, трехдневным уединением на одиноких необитаемых островках - Камнях Унковского. Еще в Москве, перед последней поездкой сюда, посоветовали нам побывать на Камнях друзья: и вода там необыкновенно прозрачная, и подводный ландшафт разнообразен.

Всем оказались хороши Камни. И маленький пляж с лагуной есть, и крутые склоны, отвесно уходящие в прозрачные воды, и обильные водоросли, и множество животных. Но не было на островках пресной воды. Пришлось тащить, кроме подводного снаряжения и туристского инвентаря, еще и бак с пресной водой.

Камни Унковского находятся мористее Путятина, и вода, омывающая их, холоднее и прозрачнее: сказывается близость открытого моря. Островки заросли травой и стелющимся по грунту шиповником, ягоды его на кустах перемежаются с цветами, плоды крупные и отличаются от наших, европейских, формой: они сплюснуты по оси.

Дно вокруг очень красивое. Сверху, со скал, видны заросли ламинарий, морские ежи и звезды, а с песчаного пляжа можно входить в море без риска поскользнуться на водорослях. Мы много купались. Олег плавал с трубкой и маской, в резиновой рубашке собственного изготовления и проводил разведку: ему очень хотелось напоследок встретить осьминога. Места у Камней вполне подходящие для этих животных.

Мы с Мишей отправились осмотреть затонувший парусник, который отыскала здесь более двенадцати лет назад экспедиция АН СССР, занимались охотой и фотографированием. Я пытался экономить пленку, но кадры подвертывались один заманчивее другого.

Утро последнего дня началось с того, что Олег натянул полюбившуюся ему рубаху и плавал с морской стороны острова. Мы наблюдали за воздушными пузырьками от его аппарата. Неожиданно он появился на гребне волны и призывно замахал руками. Мы натянули акваланги и прыгнули в воду.

Мне сверху было видно, как Олег подплыл к большому камню и начал вытягивать из-под него резиново-упругий жгут осминожьей "руки". Подплыл и Миша, и они вдвоем продолжили борьбу. Судя по поведению ребят, осьминог был не очень большой, и они старались завладеть всеми щупальцами животного, осьминог же обвивал их руки только пятью или шестью, а двумя-тремя вцепился в камень. Но напрасно он упорствовал, мы заранее подготовились к схватке, отработали приемы и последовательность действий. Самое главное, чтобы головоногое животное не захватило воздушные шланги и не сорвало маски с лиц. Наконец последние щупальца отделились от грунта. Начался странный танец: всплывали три живые существа, переплетенные упругими жгутами.

Морские пятилучевые звезды представали перед аппаратом в самых разнообразных позах

На поверхности я включился в игру, стал отрывать от ребят щупальца. Осьминог розовел, бледнел, пугал нас, выпускал мутные облачка "чернил". Но все было напрасно, мы вытащили его на берег и опустили на песок. Часть прилипших к рукам щупалец оторвали, используя испытанный уже в воде прием: если ухватиться за самый кончик щупальца, то довольно легко можно его оторвать. Ведь тогда присоски отделяются поочередно, одна за другой.

Затащив пленника в подготовленную заранее яму с водой, мы вздохнули спокойнее: первая часть операции была выполнена. Осьминог нужен был для фотосъемок. Мы хотели его сначала поймать, а затем отпустить и снимать момент характерного "полета". Передвигается он в воде очень интересно - толчками выбрасываемой из мантии через воронку струи воды.

У Миши от присосок щупалец остались на руках красные пятна. Олега предохранила резина рубахи. Впрочем, пятна скоро исчезли. Вооружившись фотоаппаратом, ныряем в мелкую и удобную для съемок лагуну - Миша с легким фотобоксом для "Зенита", я с комбайном - самодельным боксом для "Практики", снабженным двумя лампами-вспышками.

Олег сует осьминогу доску, подобранную на берегу, и затаскивает его в воду. "Хозяин моря" перепуган, он медленно шевелит щупальцами, как бы отыскивая точку опоры; доску он оставил на поверхности и теперь не знает, что ему делать. Наконец осьминог начинает приходить в себя, заработал мантией, накачивая воду. Затем толчок, другой, и моллюсок поплыл к каменной гряде. Мы с Мишей нажимаем на спусковые рычаги. Миша снимает осьминога, а я Мишу, снимающего осьминога. Потом разберемся, чьи кадры удачнее.

Осьминог распластался на камне и ждет, что будет дальше. Его черный выразительный глаз устремлен на нас. Ну что ж, прощай! Каждый теперь возвращается в свой дом. В моем акваланге кончается воздух, сигналю Мише и всплываю.

На берегу Олег встречает нас с деловым видом. Он вскипятил чай и поставил варить кашу, теперь осталось дождаться катера, и маленькая подзодная "одиссея" закончится.

Наши работы в Японском море не прошли бесследно. Инне удалось определить, что живут мидии Грайяна до 15-17 лет. Известковое кольцо на створке раковины моллюска не всегда соответствует годовому приросту, на эту отметину влияет и половозрелость мидии, и неожиданная резкая смена температуры, и многие другие факторы. Надпилы же на раковинах позволяют точно установить скорость роста животного, этот метод был признан и получил распространение. Проанализировав данные о скорости роста мидий, Инна в своем научном отчете сделала вывод, что запасы мидий в Японском море восстанавливаются медленно и, следовательно, надо ограничить на время вылов этого моллюска на промысловых участках, таких, например, как угодья острова Путятина.

Морские пятилучевые звезды представали перед аппаратом в самых разнообразных позах

Метод выращивания мидий в садах положил начало культивированию моллюсков на плантациях. В результате наших работ появились рекомендации по наиболее выгодному сбору "урожая", Оказалось, что первый сбор следует начинать через 5-6 лет с начала роста молоди, это самый продуктивный период, когда моллюски достигают в длину 8-10 сантиметров, далее они растут медленно.

Сейчас Инна Садыхова - кандидат биологических наук, она специализируется в области изучения моллюсков, и мидии - ее любимая тема. Другая участница нашей экспедиции, Луиза Рябоконь, верна ихтиологии. Она исследует повадки антарктических рыб, участвуя в рейсах рыболовных судов, ходящих на промысел к берегам шестого контитента.