Границы в океане

Эффективное использование ресурсов морских глубин будет в значительной степени определяться развитием и становлением новых принципов международного морского права, регламентирующих не только судоходство и рыболовство в открытых морях и океанах, но и определяющих право отдельных государств на владение участками морского дна и водного пространства, как сферы хозяйственной деятельности.

С развитием морской техники и степени ее использования менялось и правовое отношение к океану. Постепенно выдвигались новые требования, складывались международные правовые нормы, морское право не могло развиваться исходя из чисто теоретических концепций, оно устанавливалось и видоизменялось в зависимости от практического использования морей и океанов.

По римскому праву море считалось ничьим и могло использоваться каждым, кто знал правила навигации, а морские богатства доставались тому, кто мог их добыть. Право закона распространялось лишь на порты.

В течение столетий международный закон о свободе моря охранял интересы каждого государства и частных лиц, использующих моря и океаны для судоходства и рыболовства. В основу этого закона был положен старый принцип, что моря и океаны свободны от суверенитета какого-либо государства, территориальными водами являлась лишь узкая прибрежная полоса, которая обеспечивала безопасность морских границ.

Позднее, с использованием телеграфа и трубопроводов, возникло требование о свободе прокладки по дну моря кабелей и труб. Но технический прогресс не остановился на этом.

В то время как специалисты по международному морскому праву еще продолжали спорить о судоходстве и рыболовстве, из недр материковой отмели взвился фонтан нефти, возвестивший миру о новых, неизвестных доселе возможностях моря, и многие государства поспешили заявить свое право на континентальный шельф. Спор о принадлежности континентального шельфа настолько поколебал основные устои морского права, что пришлось пересматривать все те принципы, на которые оно опиралось, и устанавливать новые для обоснования претензий государств. Возникла проблема раздела между государствами территории дна морей и океанов.

Теперь понятен повышенный интерес прибрежных государств к проблемам, связанным с использованием континентального шельфа.

В Советском Союзе, как и во многих других странах, в течение последних лет были приняты законы о национализации шельфа.

Как известно, еще в 40-50-х годах вопрос о континентальном шельфе начал приобретать особую актуальность. Только в период с 1945 по 1953 г. двадцать государств предъявили свои претензии на континентальный шельф и скрытые в нем минеральные ресурсы, как уже открытые, так и еще неизвестные. При этом спор о праве владения континентальным шельфом выявил различные точки зрения отдельных государств на решение этой проблемы, значительно, а иногда и кардинально отличающиеся одна от другой.

Вся сложность вопроса о правовом регулировании режима континентального шельфа состояла в том, что, выдвигая свои предложения по урегулированию проблем, связанных с выработкой правового статуса континентального шельфа, государства руководствовались, как правило, только собственными интересами, которые не всегда совпадали. Поэтому выработать приемлемое решение, удовлетворяющее всех, было весьма трудно. Решение вопроса о континентальном шельфе осложнялось еще и тем обстоятельством, что его режим, тесно переплетаясь с международно-правовым режимом территориальных вод и открытого моря, препятствовал свободному судоходству, которое было вне всяких сомнений на протяжении прошлых веков.

Вопрос о континентальном шельфе обострился еще и из-за того, что некоторые латиноамериканские страны предъявили требование о признании их суверенных прав не только на пространства шельфа, но и на воды, покрывающие шельфы, т. е. на прилегающие к территориальным водам районы открытого моря, причем эти требования простирались до 200 миль от береговой черты этих государств. Заявленные притязания вошли в прямое противоречие с одним из основополагающих принципов международного морского права - свободой открытого моря. Комплекс вопросов, связанных с урегулированием возникших противоречий между государствами в связи с различным подходом к решению проблемы об использовании ресурсов и права на континентальный шельф, после его предварительной подготовки в Комиссии Международного права ООН, был внесен на решение Конференции по вопросам морского права, которая состоялась в Женеве в 1958 г. На этой Конференции была принята Конвенция о континентальном шельфе, которая и разрешила многие спорные вопросы.

Прежде всего, в статье 1 Конвенции было дано правовое определение понятия континентального шельфа, которое отличалось от его географического понятия. Как провозглашено в статье 1, термин "континентальный шельф" употребляется применительно:

• а) к поверхности и недрам морского дна подводных районов, примыкающих к берегу, но находящихся вне зоны территориального моря, до глубин 200 м или за этим пределом до такого места, до которого глубина покрывающих вод позволяет разработку естественных богатств этих районов;
• б) к поверхности и недрам подобных подводных районов, примыкающих к берегам островов.

Выработке этой формулы предшествовали долгие дискуссии между государствами и, хотя участники конференции согласились поставить свои подписи под ее редакцией, принятое правовое понятие континентального шельфа нельзя считать вполне удачным, поскольку оно не решает все возникающие противоречия между государствами по разграничению морского дна от районов континентального шельфа.

Принятое решение на том этапе, когда проходила конференция, было наиболее конструктивным. Введение в понятие континентального шельфа двух критериев (глубины и технических возможностей) делало это понятие достаточно гибким. Установленный критерий глубины и расширяющий его пределы критерий технических возможностей соответствовал интересам как государств, у которых шельфовые пространства кончались до глубины 200 м, так и государств, к территории которых примыкают шельфы, уходящие в море до глубин, значительно превышающих 200 м. Тем не менее критерий технических возможностей не означал, что внешняя граница шельфа будет бесконечно перемещаться в сторону моря. При этом также необходимо учитывать, что при выработке Конвенции разработка подводных минеральных богатств еще почти не велась и, следовательно, положения Конвенции о внешней границе континентального шельфа нуждались в проверке на практике.

Согласно Конвенции прибрежное государство приобретало над континентальным шельфом суверенное право в целях разведки и разработки его естественных богатств. В Конвенции подчеркивалось, что эти права исключительны в том смысле, что если прибрежное государство не производит изыскательных или каких-либо иных работ в своих шельфовых пространствах, то это не создает права какому-либо другому государству без согласия государства - собственника шельфа производить какие-либо разведывательные или иные работы в его пределах.

Однако суверенные права прибрежного государства над континентальным шельфом имеют строго целевое назначение. Эти права предоставляются только для разведки и разработки его естественных богатств, куда входят как минеральные и прочие неживые ресурсы поверхности и недр морского дна, так и живые организмы "сидячих видов", т. е. организмы, которые в надлежащий с промысловой точки зрения период своего развития либо прикреплены к морскому дну, либо могут передвигаться по морскому дну. Таким образом, государство не приобретает права полного суверенитета над прилегающим континентальным шельфом. В Конвенции прямо отмечалось, что права прибрежного государства на шельф не затрагивают правового статуса ни покрывающих вод открытого моря, ни воздушного пространства над этими водами, т. е. прибрежное государство должно таким образом осуществлять свои суверенные права, чтобы не создавать помех свободе открытого моря. Данному принципу Конвенции не противоречит статья 5, которая разрешает прибрежному государству возводить в пределах своего континентального шельфа различные сооружения, необходимые для разведки и разработки его естественных ресурсов, а также создавать зоны безопасности вокруг сооружений. Обусловливается это тем, что возводимые сооружения не приобретают статуса островов, а пространства зоны безопасности ограничиваются всего лишь 500-метровым расстоянием от каждой выступающей точки возведенных сооружений. Более того, никакие сооружения и зоны безопасности не разрешено устанавливать в тех районах, где они могут существенно помешать традиционно сложившемуся международному судоходству. Эксплуатация природных богатств континентального шельфа также не должна мешать капитальным океанографическим или иным научным исследованиям, обязательно подлежащим опубликованию. Сооружения, покинутые или более не эксплуатируемые, должны быть полностью убраны. Вместе с тем над упомянутыми сооружениями, установками и зонами безопасности прибрежное государство осуществляет свое исключительное верховенство.

Вот наиболее важные положения, устанавливающие правовой режим континентального шельфа, кондифицированные принятой Конвенцией. С момента принятия Конвенции прошло 15 лет. За этот период далеко вперед шагнули технические возможности государств в освоении морского дна. Многие государства уже начали осуществлять промышленную добычу нефти в своих шельфовых районах. Начался интенсивный передел шельфовых пространств, о чем свидетельствует известный конфликт между тремя государствами - ФРГ, Голландией и Данией - по разделу дна Северного моря, а также ажиотаж, который поднялся на международной нефтяной бирже вокруг приобретения газовых и нефтеносных участков Северного моря и т. д.

Строго придерживаясь международно-правовых принципов, три социалистические державы - СССР, Польша и ГДР - подписали Декларацию о континентальном шельфе Балтийского моря и призвали прибрежные государства присоединиться к этому документу.

На повестке дня уже вплотную стоит вопрос и о промышленном использовании других богатств континентального шельфа. В СССР свидетельством тому является принятый Верховным Советом Указ "О континентальном шельфе Союза ССР" и Постановление "О применении Указа о континентальном шельфе", в которых дано понятие и очерчены границы континентального шельфа СССР, определены порядок исследования и разработки его ресурсов, установлены санкции, налагаемые на лиц, нарушивших принятые акты, а также Постановление Совета Министров "О порядке проведения работ на континентальном шельфе СССР и охране его естественных богатств".

Характерной чертой последнего десятилетия также является интенсивное изучение неразведанных частей дна Мирового океана и гидросферы с целью их промышленного использования. Проводимые изыскания имеют огромное значение для дальнейшего освоения его сырьевых ресурсов, в чем в равной степени заинтересованы все страны мира. В связи с этим в межгосударственных отношениях вопрос о международно-правовом режиме морского дна стал занимать особое место. Об этом в первую очередь свидетельствует тот факт, что вопрос об использовании морского дна и его международно-правовом режиме последовательно включался в повестку дня всех сессий Генеральной Ассамблеи, начиная с XXII сессии.

Но, если вопрос о международно-правовом регулировании континентального шельфа получил свое раскрытие и конвенционное закрепление, то проблема международно-правового регулирования морского дна за пределами континентального шельфа, хотя и не менее важная и актуальная, пока еще не решена.

В чем же заключается рассматриваемая проблема?

Известно, что территория океанского дна, так же, как поверхность суши, неравноценна по размещению полезных ископаемых и по использованию в будущем для различных видов хозяйственной деятельности.

В океане имеются огромные равнины, устланные железомарганцевыми конкрециями и другими полезными породами. Там же скрыты богатейшие месторождения фосфоритов, серы, россыпи алмазов, золота, редкоземельных металлов и других полезных ископаемых.

Огромные залежи нефти и газа, открытые и разрабатываемые в шельфовых зонах, могут существовать и в недрах океанского дна. Такое предположение пока обосновывается теорией минерального происхождения нефти и будет окончательно выяснено в ближайшие годы экспериментальным бурением.

Геологам пока неизвестны действительные запасы полезных ископаемых, сосредоточенных под водой, однако есть все основания предполагать, что недра океанского дна по разнообразию и количеству минерального сырья не уступают, если не превосходят, недра суши.

Обширные территории, на которых отсутствуют полезные ископаемые, в будущем могут использоваться для выращивания культивированных водорослей и бентосных промысловых животных. Там, где подокеанская земная кора утончается до 4-5 км, легче Добраться до мантии Земли, что обещает открытие новых, еще неизвестных сырьевых и энергетических ресурсов. Если огромное давление воды на дне океанских впадин будет использоваться для химического производства, эти площади приобретут большое значение для размещения химических заводов. При выборе места для сооружения промышленных комплексов, работающих на местном сырье, энергетических станций, хозяйственных объектов, стартовых площадок для космических кораблей немалую роль играют геологическое строение океанского дна, географическое расположение района, глубина океана, течения и другие природные факторы.

В. И. Ленин указывал, что "...техника с невероятной быстротой развивается в наши дни, и земли, непригодные сегодня, могут быть сделаны завтра пригодными, если будут найдены новые приемы... если будут произведены большие затраты капитала" (В. И. Ленин. Полн. собр. соч. Т. 27, изд. 5-е, Госполитиздат, 1962, с. 381).

Это ленинское положение бесспорно распространяется и на земли, покрытые водами морей и океанов.

Изучение и освоение Мирового океана в последние десятилетия характеризуется своеобразным качественным скачком - логически определившейся тенденцией к переносу центра тяжести исследований с поверхности океана под воду и к непосредственному вторжению исследования в глубину океанов и морей.

Возможно, что в ближайшее время подводные провинции окажутся более ценными, чем уже разведанные районы суши. Значимость и ценность отдельных областей подводного континента будет устанавливаться по мере обнаружения полезных ископаемых, развития и становления Мирового океанского хозяйства и индустрии. В наше время, на начальной стадии освоения океанских глубин, наибольшую ценность представляют подводные окраины материков с разведанными полезными ископаемыми и покрывающие их воды с богатыми рыбными промыслами. Этим следует объяснить ту поспешность, с которой некоторые морские страны в одностороннем порядке присваивают обширные акватории Мирового океана, примыкающие к их границам, монополизируют рыболовство и пытаются установить безраздельный контроль над морской поверхностью, толщей воды и сырьевыми ресурсами, таящимися в недрах дна.

Обнаружение новых сырьевых ресурсов на больших глубинах и их экспериментальная или промышленная разработка может привести к распространению суверенных прав экспансионистских государств на отдаленные области, расположенные на абиссальном дне и в котловинах. Претензии на владение ценными подводными провинциями будут в первую очередь предъявляться государствами, имеющими высокий промышленный потенциал и технические средства исследования и освоения океанских глубин. А это чревато тем, что их примеру могут последовать другие страны и в недалеком будущем весь континентальный шельф, склон, а также прилегающие к нему обширные пространства дна Мирового океана станут в одностороннем порядке объявляться приморскими государствами их национальной территорией. Поэтому, если процесс освоения наиболее ценных районов океанического дна не будет регламентирован международными соглашениями, со временем все дно океана может оказаться поделенным между наиболее экстремистскими странами.

Возникает необходимость охраны подводных промышленных районов и защиты суверенных прав отдельных государств. Однако решение этого вопроса далеко не просто. Необходима разработка таких дополнительных международно-правовых норм, регламентирующих порядок использования территории и ресурсов океанского дна, которые должны учитывать право использования подводной территории каждой страны мира.

При разработке принципов международного права по освоению океана не должна быть упущена из поля зрения и главнейшая проблема современности - сохранение мира во всем мире и предотвращение возникновения конфликтов с применением силы.

История свидетельствует, что возникновение или изменение правовых норм по регулированию морских пространств обусловливалось развитием хозяйственной деятельности человека на море, необходимостью охраны этой деятельности и безопасности прибрежных государств.

Очевидно, дальнейшее совершенствование международного морского права будет и впредь в основном определяться этими же факторами.

Освоение дна океана, а следовательно, и становление новых международно-правовых норм, регламентирующих права и обязанности отдельных государств при использовании его богатств, могут происходить различными путями.

Один из них - это путь захвата его отдельных частей и распространение на них суверенитета государства-захватчика. Этим путем всегда шли и сейчас стараются следовать наиболее агрессивно настроенные империалистические государства. Такой "порядок" раздела неминуемо приведет к столкновению между государствами и, как следствие, к обострению международной обстановки. Даже постановка вопроса о представлении кому-либо исключительных прав в отношении морского дна в районах открытого моря может вызвать новые беспрецедентные ситуации.

Другой путь - это путь освоения дна океана заинтересованными странами до окончательного его исследования и установления месторождений полезных ископаемых и других сырьевых ресурсов. В капиталистическом мире немало официальных представителей, которые не прочь пойти по этому, заведомо порочному пути, поскольку большинство государств еще длительное время не будут иметь возможности для изучения дна Мирового океана и тем более освоения.

Предлагается иной путь, встречающий определенную поддержку среди ряда государств: на морское дно за пределами действия национальной юрисдикции не должно распространяться международное право, а дно морей и океанов за пределами континентального шельфа - это якобы "общее наследие человечества" - должно находиться в подчинении "международного механизма". В комментариях к своим предложениям соответствующие делегации не оставляли сомнения в том, что, например, формула "наследие всего человечества" понимается ими, как обязывающая государство, которое будет добывать что-либо с морского дна, делиться выгодами с другими, в первую очередь с развивающимися странами.

Государства, стремящиеся обеспечить себе долю от эксплуатации морских богатств, придают особое значение тому, чтобы создать международный орган по такой эксплуатации и наделить его возможно более широкими полномочиями. В частности, они предлагают уполномочить этот орган передавать государствам в эксплуатацию определенные части дна океана по лицензиям за плату.

Сознавая, что концепция "общего наследия" находится в противоречии с международным правом, сторонники этой доктрины ставят вопрос о пересмотре Женевских конвенций по морскому праву. Представителям этой позиции пока удалось добиться резолюции Генеральной Ассамблеи о том, что государства должны воздерживаться от всякой деятельности по эксплуатации морского дна до установления международного режима и создания "международного механизма".

Отстаивая принцип "общего наследия", его приверженцы тем самым "подводят мину" под принцип свободы открытого моря, согласно которому ни одно государство не может притязать на подчинение своему суверенитету какой-либо части открытого моря, включая, разумеется, и его дно. Принцип свободы открытого моря не означает, что нет необходимости разрабатывать новые международные принципы и нормы, направленные на содействие международному сотрудничеству по освоению дна Мирового океана. Но выработка правового режима эксплуатации морского дна должна опираться на существующие международно-правовые принципы и нормы и исходить из интересов всех государств - больших и малых, прибрежных и континентальных. Определение границ океанского дна становится одной из сложных и актуальных проблем.

Исследования и планомерное освоение Мирового океана на основе международного сотрудничества при возведении принципа "освоение богатств океана на благо всего человечества" в ранг общепризнанного международно-правового принципа явится мощным фактором в укреплении сотрудничества в сфере научной, технической и производственной деятельности ведущих стран мира, практического укрепления принципов сосуществования государств с различным социальным строем. Разработка новых принципов деятельности на морском дне потребует согласованных усилий государств. В свое время Индия внесла "Проект декларации юридических принципов, регулирующих резервирование дна морей и океанов и его подпочвы в открытом море за пределами действия существующей национальной юрисдикции исключительно в мирных целях и использование их ресурсов в интересах человечества". Возникшая по указанному документу дискуссия, как известно, выявила ряд таких принципов. К ним, в частности, были отнесены принцип свободы научных исследований Мирового океана, включая морское дно и его ресурсы, принцип уважения законных прав и интересов государств, принцип уважения общепризнанных свобод открытого моря, включая свободу судоходства и рыболовства. Государства высказывались также за то, чтобы Мировой океан принадлежал всем народам и служил дальнейшему повышению благосостояния всех народов мира, чтобы океанское дно не использовалось для сооружения военных объектов, чтобы разработанные в будущем международно-правовые нормы стали надежнейшим инструментом для предотвращения возможности возникновения каких-либо конфликтов между государствами при освоении наиболее ценных районов подводных территорий.