"Зеехунд" (Германия)

¹

(Зеехунд - морская собака.)

Сверхмалые лодки этой серии использовались в районе Паде-Кале, устьев Темзы и Шельды в конце второй мировой войны.

Прочный корпус "Зеехунд" двумя переборками делился на три отсека. В первом отсеке размещались аккумуляторные батареи, во втором - экипаж, в третьем - гребной электродвигатель и дизель. Имелись носовая, кормовая цистерны главного балласта и дифферентная цистерна.

Лодка обладала высокой маневренностью. Время погружения ее было рекордным, что имело исключительное значение для уклонения от атак авиации. На полном ходу заполнялась носовая балластная цистерна, и "Зеехунд" буквально ныряла под воду. Через 5-7 сек она оказывалась уже на глубине 5 м. Лодка реагировала на малейшее перемещение груза внутри корпуса: достаточно было командиру и бортинженеру наклониться немного вперед на своих сиденьях, чтобы лодка приобрела положительный дифферент.

"Зеехунд" можно увидеть и сегодня. Лодка, затопленная в районе Дюнкерка, была поднята после войны французами и впоследствии выставлена в морском музее в Париже. Попробуем "выйти" на "Зеехунд" в Северное море. Вот как описывает один из таких выходов ее бортинженер.

"... Около 10 часов утра туман рассеялся, и мы, ведя наблюдение из крохотной боевой рубки "Зеехунд", были скорее удивлены, чем напуганы открывшимся нашему взору зрелищем. На расстоянии около 2000 м мы заметили эсминец, который так же, как и мы, лежал в дрейфе... Мы видели в бинокли, как англичане на эсминце делали приготовления, затем эсминец неожиданно дал полный вперед, и матросы на корме стали сбрасывать глубинные бомбы. Сначала на воде появились белые круги, затем вверх поднялись водяные столбы грибовидной формы, и почти одновременно с этим раздались три взрыва... Эсминец сразу же застопорил ход и снова лег в дрейф, видимо, прослушивая глубину. Мы обсуждали, как незаметно приблизиться к нему, поскольку было уже совсем светло. Вдруг совершенно неожиданно эсминец тронулся с места, развернулся так, что нам осталась видна лишь его палубная надстройка над высоким пенистым буруном. Он шел прямо на нас, он нас заметил! Мы погрузились и отошли в сторону. Через пять минут начали рваться первые бомбы... Меня ударило о борт, свет погас, кругом все трещало и скрипело, внутрь лодки прорвалась вода...

Я включил аварийный свет. Вода в лодке прибывала, амперметры и вольтметры были сорваны, магнитный компас лежал разбитый рядом с моим сиденьем. Манометр... вышел из строя и показывал то, что ему заблагорассудится. В довершение ко всему наша лодка вдруг опрокинулась на бок и покатилась по грунту. Сначала нам показалось, что кто-то зацепил ее тросами или сетью и тянет, как огромную рыбу. Лодка переворачивалась и тряслась, билась о камни, подпрыгивая, и с грохотом катилась по морскому дну. Но - о чудо! - эсминец не реагировал. Новой атаки глубинными бомбами не последовало. Вне всякого сомнения, нас подхватило глубинное течение, в то время как нашего преследователя, может быть, поверхностным течением уносило в противоположную сторону... Во всяком случае, я понял, что мы можем использовать тащившее нас течение для того, чтобы, соответственно меняя положение рулей, всплыть по инерции на поверхность. Мы одновременно схватились за рычаги, но нас ждало новое разочарование: рычаги почти не двигались, рули заклинило. Следовательно, мы ко всему прочему потеряли управление.

Полтора часа, обливаясь потом, я работал в тесном отсеке и под конец совсем измучился. Обнаружив, что мой руль был в порядке, а вышел из строя руль командира, я решил разъединить рули. Теперь, хотя и с большим трудом, мой руль поворачивался. Между тем глубинное течение кончилось. Лодка неподвижно лежала на грунте. Если бы теперь оказалось, что установка со сжатым воздухом вышла из строя или балластные цистерны получили такие повреждения, что будут пропускать воздух, то это могло означать лишь, что мы пригвождены к морскому дну и обречены на гибель.

Я приступил к продуванию цистерн. "Зеехунд" не подвела нас. Она начала стремительно всплывать, и мы, как в лифте, стали подниматься. Вся вода, набравшаяся в лодку, устремилась в кормовые отсеки, так что лодка всплыла почти в вертикальном положении" [4, с. 196].

На этот раз обошлось без потерь. Но были и катастрофы, и главное - не боевые. Вот, например, одна из них.

Война подходила к концу. В канун Нового года восемнадцать "морских собак" отправились на задание. Из всей этой группы только две лодки возвратились в базу, остальные пропали без вести. Вернувшиеся экипажи рассказали, что они попали в сильнейший шторм. Позднее пришли к заключению, что именно шторм явился причиной гибели сразу шестнадцати "Зеехунд".